С. Признаю, в этом есть нечто комичное.
М. Потом мы долго ехали до швейцарской границы через горы, и эта часть поездки доставила мне большое удовольствие. Я сидел впереди рядом с водителем и по дороге разговаривал с пожилой парой. Как я уже сказал, они были порядочные, воспитанные люди, и мне было вовсе нетрудно помочь им.
С. Вас никто не остановил?
М. Вы шутите? Я был в полной форме со всеми регалиями, машина служебная, по бокам вывешены флажки моего ведомства. Офицеры дорожной полиции не решались даже взглянуть на меня дважды. На границе было два строения, одно для пограничников, а другое – таможня, так что я вышел из машины и нанес визит в оба. Я велел всем таможенникам и пограничникам зайти в помещение и оставаться там, пока я не вернусь, и да поможет Бог тому, кто нарушит мой приказ. Швейцарцы ждали по ту сторону, и, что оказалось труднее всего, нам с шофером пришлось тащить их багаж до места встречи. Там был один сотрудник-швейцарец, которого я знал, и я заметил, что это кажется ему очень смешным. Я сказал ему, что не слишком оценил его чувство юмора и что ему придется тащить эти чемоданы весь оставшийся путь. Я отдал старикам конверт Геринга, а они мне записку для него.
С. Что они ему написали?
М. Откуда мне знать? Это было личное письмо, оно было запечатано. На обратном пути я вспомнил, что Геринг дал мне с собой в поездку большую плетеную корзину, полную еды, которую я засунул в багажник и прикрыл ковриком. Так что на обратном пути мы остановились в месте для отдыха, вышли из машины и вместе с шофером съели все, что в ней было, – заказ от «Хорхерс» в Берлине. Отличный ресторан, а в войну хорошая еда была редкостью. Я коротко объяснил шоферу, что ни одно из событий этого дня не подлежит разглашению, и он согласился, что будет гораздо разумнее съесть угощение, запить его вином и обо всем забыть.
С. Думаю, Геринг был доволен.
М. О да. Он спросил, что он может сделать для меня, и я ответил, что был бы очень благодарен, если бы мой сын, когда ему придет время идти на военную службу, был принят в военно-воздушные силы. Я думаю, Геринг ожидал, что я потребую гораздо большего, и был очень рад заверить меня, что моего сына непременно примут в его воздушные войска.[33]
С. Геринг часто делал подобные вещи?
М. Геринг был, как я уже говорил, во многих отношениях очень порядочным человеком, и я достоверно знаю, что он спас многих людей, некоторых даже из лагерей. Его жена работала в театре и знала многих евреев, и у самого Геринга тоже были друзья-евреи. Вы, может быть, слышали, какое он делал замечание, когда кто-нибудь говорил ему, что такой-то и такой-то человек в его министерстве еврей? «Это я решаю, кто еврей». Нет, если бы по какой-либо причине Гитлер умер до войны, Геринг стал бы главой государства, и тогда не было бы никакого беспокойства евреям, и войны точно не было бы.
