Б. Я полагаю, здесь речь идет не о моих суждениях. Вы прекрасно знаете, что мы обсуждали вопросы, связанные с Сикорским, очень подробно и что вы полностью согласились с моим решением. Вы, безусловно, не станете отрицать вашу осведомленность и вашу ответственность. Я этого не приму.
А. Это ваше право. Я повторяю, что я не знал заранее, позвольте подчеркнуть – заранее, что этот несвоевременный несчастный случай с Сикорским произойдет, когда он находится под вашей протекцией и под вашим контролем. Не спорю, что его конец был предопределен, но вы не можете вменить мне в вину, что я знал об этой удачной аварии заранее. Один из наиболее доверенных моих советников, узнав о происшествии, заметил, что чересчур много людей, несогласных с вами, попадают в фатальные авиакатастрофы. Надеюсь, данная закономерность изменится? В конце концов, корабли тоже иногда тонут. Вспомните «Лузитанию».
Б. Да, но из такой катастрофы кто-нибудь может выплыть. А вот выйти живым из взорванного самолета вряд ли кому удастся.
А. Мы можем обсудить это подробнее, когда встретимся в следующем месяце, но я хотел бы сказать, что в некоторых вопросах необходимо учитывать реалии политических сражений, которые мне приходится вести ежедневно. А теперь мы должны серьезно подумать о механизме официальной капитуляции Италии. И еще, выскажите, пожалуйста, ваши соображения относительно моих взглядов на Муссолини. Нам необходимо очень осторожно взвесить все возможные варианты, особенно в свете возникших проблем с поляками. Вы подумаете над этим, не так ли?
Б. Возможно, люди Донована принудят нас к этому.[32] Равноправие – это, безусловно, и есть признак истинных союзников.
А. Мне не составляет труда учитывать это. Присматривайте за этим человеком и удостоверьтесь, что нацисты не прослышали, где он находится. Я не знаю, что было бы хуже – публичный судебный процесс, или освобождение Муссолини, или его побег. Он еще способен принести большой вред. Теперь я должен отправляться обратно в постель, но я хотел заставить вас поломать голову.
Б. Я бы предпочел, чтобы вы не превращали мою голову в пчелиный улей.
А. Я вовсе не имел такого намерения. А вообще, какая жалость, что Джо Кеннеди не летит самолетом в Англию.
Б. Это едва ли необходимо. Мы у себя шпионов расстреливаем, а кем, по-вашему, является Кеннеди?
А. Опасный человек, Уинстон, но слишком влиятельный в подобных делах. Что ж, у вас герцоги Виндзорский и Кентский, а у меня Джо Кеннеди. Я никогда не забуду, что этот человек говорил и делал против меня. И я никогда не прощу его сыну, что он открыто выступил против меня на той партийной конференции по выдвижению кандидатов на выборы. Я очень устал, Уинстон, и должен попрощаться с вами. Мы сможем поговорить позже, в следующем месяце, менее напряженно. Спокойной ночи.
