государству и его закону надлежит отмереть, как же будут жить те люди,
которые думают, что неизменный и общеобязательный закон есть закон государства? Нам вполне ясно, что общеобязательный закон есть закон жизни свободного общества, а не государства, а государственный закон по мысли
законодателей имеет целью только довести общество до сознательного исполнения этого закона жизни. Закон жизни говорит, например: "Трудись, не
воруй", и государственный закон только подхлестывает тех, кто здесь отстает. Государственный закон бьет вора, бьет лентяя, бьет эксплуататора, но это только для того, чтобы такой человек сам начал исполнять закон жизни
здорового общества. Вот такой закон жизни, т. е. необходимость сознательного, братского, свободного, коммунального труда на пользу себе и обществу, мы все очень чувствуем и понимаем и вполне признаем добровольное подчинение такому общеобязательному неизменному закону жизни. Какого-то же
единого, неизменного государственного закона не существует даже и фактически - он весь разный и относительный по данным условиям. Один закон для жулика, другой - для конокрада, один для артели, другой - для коммуны и т. д. Нам известно, что теперь готовится изменение даже основного закона СССР, т. е. Конституции, а также сейчас в процессе обсуждения стоит новый, лучший закон об укреплении семьи и помощи многосемейным. Ясно всем, что нет какого-то одного незыблемого, вечного закона государства, которое уже само обречено на смерть, а есть меняющееся отношение государственной власти к различным явлениям в жизни общества, которое и зовется "государственным
законом" и имеет целью довести жизнь общества до познания и исполнения действительно неизменного ЗАКОНА ЖИЗНИ. К каждому явлению правительство устанавливает свое отношение, т. е. определяет свой закон. Наше явление, т. е. явление жизни нашего общества, есть явление новое, и мы довели его до
сведения Центра, т.е. ЦК Партии и ВЦИК, и к нему Центр еще с 1932 года начал проявлять особое отношение, т. е. особый закон (Пост. ВЦИК от 3/10-32
г.). Ясно и то, что наше стремление добровольно передавать свой труд в общество не через государство, а через кооперацию есть также явление новое.
Если ВЦИК положительно рассмотрел наше дело и Вашими устами дал нам
согласие урегулировать наши трудовые отношения с обществом через
кооперацию, а не через государство, как это обычно делается, то значит здесь уже есть особое положение, как бы особый закон. На это и просим Вас, т. Грядинский, обратить Ваше внимание и отнестись с доверием к тому новому, что хотя и выходит за рамки обычных норм и законодательства, но опирается
