Вынимали одно за другим платья, перебирали их и браковали, пока, наконец, Христя не выбрала багряное: оно лучше всего шло к чернобровому лицу: в нем она смотрелась королевой.
— Буду точно королева! — шепнула она Тярке.
— Да ты и так, ведь, королева! — ответила девушка, прислуживаясь.
И служанки вдвоем принялись одевать и застегивать облегающее платье, когда на дворе поднялись смятение и крики, конский топот, трубный звук.
Въезжал король.
Христя подбежала к окну, высунулась далеко наружу и встретившись глазами с королем, поманила его:
— Будь со мною!
Заметил ли король ее приветствие, не заметил ли… но вдруг среди двора остановился и сошел с коня. Его сивую кобылку торжественно повели к конюшням, а король проводил ее пешком.
Придворные тихонько разбрелись. Только несколько остались на всякий случай с королем, но и те, увидев, что король прямо из конюшен пошел к Христе, стали исподволь, как бы ненароком, отставать и попрятались по службам и сеням.
Король вошел, угрюмый, утомленный… как сокол, которого, возбужденного охотой, долго носят взад и вперед на пальце, чтобы он закрыл глаза и задремал, сидя на руке.
Христя, нарядная, с распущенными волосами, сидела, держа в руках платочек, точно собиралась плакать. Болеслав взглянул.
— Что ты, чернобровая, изменчива, как месяц? Утром щебетала, как воробушек, а под вечер в слезы?
Христя как будто не слышала и даже не взглянула на короля. Села расстроенная, сумрачная, молчаливая… даже не повернула головы, услышав его голос.
Король подошел и слегка ударил ее рукой по белым плечам, так что она вздрогнула.
— Что с тобою, говори! — сказал он резко. — Ты знаешь, Христя, что я не люблю ни слез, ни загадок…
И вдруг, открыв глаза и простирая к нему руки, Христя встала и бросилась к его ногам.
— Государь мой, пан мой! Если не спасешь меня, то я погибла!
Король сдвинул брови, вспылил и так топнул ногой, что зазвенела золотая шпора. Христя поднялась, повисла у него на шее и начала шептать:
— Король мой, пан мой! Дай мне слово, что не казнишь его!
— Кого? — крикнул Болеслав.
— Дай слово!
Болеслав слегка оттолкнул ее рукой.
— Скажи кто? Чем провинился?
— Дай слово.
Ярость овладевала королем, но и любопытство.
— Дарую ему жизнь… дальше? Христя опять прижалась к уху короля.
— Приходил Мстислав… сюда…
Болеслав даже попятился и схватился за кинжал.
— Он? Сюда?.. Как и где?.. Когда?
Христя кивнула, чтобы король сел рядом с ней на лавке, обняла его за шею, положила голову на плечо и тихонько стала нашептывать на ухо.
