— Внимание всем! ЧП на платформе метро «Профсоюзная»! Пятый на связь!
— На связи пятый. Подтверждаю, станция закрыта. Нахожусь у западного входа, наблюдаю за объектом.
— Объект в метро не спускался?
— Нет, не успел. В кассе задержали.
— Как именно? Пятый, подробнее.
— Сначала в очереди долго стоял, потом турникет карточку не принял, объекту пришлось идти, менять. Повезло парню!
— Повезло?! Пятый, вы ориентировку читали?! Почему не докладываете сразу? Что сейчас делает объект?
— Машину ловит. Тут все тротуары забиты, не пройти.
— Пятый, срочно передайте наблюдение передвижному полета три и немедленно, я повторяю — немедленно, в отдел с подробным докладом. Как поняли, пятый, передвижной полета три?
— Я полета три, наблюдение принял.
— Я пятый, вас понял, выезжаю.
5
1997 год, Япония, Осака
Странно, наверное, с детства увлекаясь, с подачи отца, географией и, по собственной инициативе, историей, по окончанию школы поступить в МИФИ. Школьные друзья только таращили глаза в недоумении, когда Андрей бросал небрежно: «Подал вчера документы в инженерно-физический». Андрюха, мол, ты что?! Зачем?
— Ты же все время в историко-архивный собирался! Что тебе, гуманитарию, среди бородатых атомщиков делать?
Но, как говорится, человек предполагает, а Бог — располагает. Девяностый, последний год существования Советского Союза, расставил новые приоритеты, изменив тем самым судьбы миллионов людей, отдалив, а то и вовсе разрушив, жизненные цели. Появились новые профессии, а те, что были престижными раньше, неожиданно упали в цене, вплоть до полного забвения.
— И на кого бы я в историко-архивном выучился? — спрашивал Андрей критиков. — На крысу канцелярскую с зарплатой в сто рублей? Или на театрального консультанта по декорациям?
Друзья пожимали плечами, отшучивались.
— А что в МИФИ твоем, лучше что ли? Ближайшая перспектива после выпуска — мэнээс в неназываемом ящике какого-нибудь Усть-Сысольска-43… Супер! Если уж так тянет в точные науки, пошел бы на программиста.
Это был такой новый фетиш: года с восемьдесят шестого примерно, когда страна активно пыталась преодолеть компьютерную неграмотность, спрос на компьютерщиков вырос необычайно. В некоторых особо престижных вузах конкурс при поступлении доходил до пятнадцати, а то и двадцати человек на место. В МИРЭА, например, или МГУ. Да и не только в Москве. В Питерский университет, на факультет вычислительной математики, говорят, вообще было невозможно пробиться, разве что при очень большом везении и соответствующих знакомствах.
