Из дверей родной конторы Андрей вышел лишь около семи, злой и усталый. Мысль о том, что сейчас опять предстоит лезть в душную толчею метро, была противна до судорог, но иначе домой меньше чем за полтора часа не доберешься. Вечер пятницы — это то самое время, когда многомиллионное поголовье дачников сметающим преграды потоком устремляется прочь из города на приусадебные участки. Передвигаться по городу становится невозможно, искушенные автомобилисты стараются в этот день вообще не садиться за руль.
Андрей вздохнул, выругался вполголоса: сейчас, наверняка, еще и в кассу придется стоять минут двадцать. По закону подлости — не меньше. Надо было вчера карточку прикупить поездок на десять, и не мучился бы.
Только кто ж его знал, что все так получится? Задним умом каждый силен. Если б не эта сегодняшняя канитель, сидел бы уж дома давно. А может, успел бы и к Олегу съездить, забрать «синенькую».
Действительно, в вестибюле станции к единственному, как водится в час пик, работающему окошечку кассы выстроилась очередь человек в тридцать. Андрей галантно пропустил вперед стриженую девушку в клетчатой юбке, встал следом — хоть будет чем время скоротать. Ножки у девушки были что надо — стройные, красивые, обутые в изящные остроносые туфельки с золотистыми ремешками. Прямо Золушка!
Но уже через секунду за Андреем, пыхтя и отдуваясь, пристроилась приезжая торговка. Первым делом, ощутимо задев его по ноге, мешочница скинула на пол гигантский баул, потом, смачно дохнув в лицо чесночным перегаром, басовито спросила:
— Ты тута последний?
Когда, наконец, Андрей сунул карточку в приемное гнездо турникета, его состояние было близко к сомнамбулическому. Хотелось только одного: поскорее добраться домой, отключить телефон, завалиться, не раздеваясь, на кровать и проспать часов десять. А лучше — пятнадцать.
Автомат заглотил бумажный квадратик, как голодный хищник, плотоядно зажужжал чем-то у себя внутри, и вдруг с неприятным звуком выплюнул обратно. Андрей, недоумевая, снова пихнул ненавистный кусочек картона в щель, турникет опять разразился негодующим писком.
— Что случилось?
Бодрая старушка в синем метрополитеновском мундире строго смотрела на Андрея из своей стеклянной конуры. Под изучающим взглядом он проверил, правильной ли стороной вставляет карточку в паз, и снова скормил ее ненасытному автомату.
Запищало в третий раз.
— Молодой человек! — воззвала бдительная стражница, переполняемая решимостью пресечь непорядок. — Что вы там копаетесь?! У вас карточка или закончилась, или просроченная!
