Сила ее веры в это восточное учение эротической науки настолько глубока, что у нас нет права подвергать сомнению естественное развитие Маты Хари к настоящей волшебнице любви. Благодаря обучению, которое она находила в тайных книгах Востока и опытам, которым способствовали практические школы наслаждения на Западе, она последовательно достигла этой цели.
Если нет, как тогда можно объяснять ее власть соблазна, ее абсолютное господство над мужчинами, которые хоть раз разделили с ней ложе. Подумайте, ведь ее жертвами были не только наивные офицеры, и не тщеславные завсегдатаи клубов, которые чувствуют себя в фойе театров как дома, и не только богатые банкиры с жадным голодом к экзотическим сенсациям. В течение своего процесса она сама призналась, что всегда, если мужчина был «приятен» ей или «понравился», ее сети были достаточно тонки, чтобы сначала поймать его и потом достаточно сильно и долго его удерживать. Среди этих мужчин были один из самых знаменитых адвокатов Европы, посол, военный министр, премьер-министр, наследный принц, великий князь, выдающийся художник… и многие, многие другие неназванные, которые и сейчас еще опьянены, когда вспоминают об ужасных или торжественных ночах в руках куртизанки Шивы, наполненных необычными духами, никогда прежде не прочувствованными наслаждениями, жестокими поцелуями, неистовыми всплесками чувственности.
Должно было быть уже что-то адское, таинственное, магическое на губах баядерки, чтобы она смогла достичь такого буквального ослепления всех, кто попадал в ее круг. Так как по свидетельствам тех, кто ее видел на высоте славы совсем вблизи, ее красота не представляла собой ничего исключительного. Она была, без сомнения, красивой женщиной, хотя уже не очень свежей, а также с довольно резкими чертами и уже несколько вялой грудью, но все еще стройной, нарядной, всегда очень элегантной и всегда опирающейся на престиж ее искусства и ее экзотизма. Несомненно, было много женщин более красивых, но более соблазнительных, более способных превращать мужчину в раба, определенно никого не было. Те, кто ее любили, согласны с этим. И если судьям и моралистам не удалось объяснить себе такое господство, то это потому, что они при своей слепоте трезвых людей не хотят отдавать себя отчет о все-таки возможном существовании волшебства, о малодоступной способности к опутыванию сетями, короче, о магии, которой определенные человеческие существа частично учатся, частично наследуют от природы чудесную власть поглощать волю тех, которых можно затянуть в свой круг.
