Ну а Пахому Лабушкину, который тогда только-только адмиральский чин получил, в том отваживании поучаствовать пришлось. Он как раз пришел в Усть-Амурск с очередным конвоем с переселенцами. Ну и отправился с Усть-Амурской эскадрой, кою тогда адмирал де Ромор возглавлял, в плаванье к Эдзо. Патрик де Ромор был родом из Голландии и настолько прикипел к России, что, когда всем подданным Соединенных провинций вышло строгое повеление обратно на родину возвратиться, сделать сие отказался и, приняв подданство царя русского, а тако же таинство православного крещения, остался служить царю Федору, верно исполняя все его повеления. Ну да среди тех голландцев, кто давно в России жил, так многие поступили… А в это плавание адмирал собрался, поскольку казачки весть прислали, что эти самые «ся-муря» набег на них готовят, причем числом шибко большим. Чуть ли не сто кораблей должны воинов везти. Им про то доложили айну, кои со своими сородичами, что уже под рукой «ся-муря» находились, меновую торговлю вели. Вот де Ромор и попросил, чтобы к его эскадре присоединились два военных корабля из каравана с переселенцами, коий Пахом привел. Сто кораблей, пусть даже каждый из них размером обычно поменее флейта был и вообще пушек не имел, — сила немалая.
Эх и славно они тогда подрались! Два флота буквально наткнулись друг на друга в предрассветных сумерках. Адмирал де Ромор шел к Чигиринскому острогу, главному казачьему поселению на Эдзо, кое казаки в честь своей оставленной родимой сторонки назвали, а «ся-муря» шли туда же, но специально взяли мористее, чтобы их армаду с берега рассмотреть было невозможно. Так и влетели друг в друга. Ох и бойня была. На корабле Пахома, галеоне «Святой Андрей Первозванный», от частой стрельбы шесть пушек взорвалось. Три шедших впереди галеона, на высокие борта коих с низких палуб судов «ся-муря» взобраться была сложно, двигались вперед, просто тараня гораздо менее прочные гребные галеры «ся-муря», но те, даже попав под удар, не пытались спастись, а упрямо сигали с палуб и мачт, пытаясь ворваться на палубы русских кораблей. И многим сие удавалось. К середине сражения верхние, расположенные на открытой палубе батареи всех русских кораблей уже не могли вести огонь по кораблям «ся-муря», поскольку превратились в сплошное поле боя, но нижние, повинуясь строгому приказу адмирала де Ромора, отданному им в самом начале битвы, продолжали бить и бить по судам «ся-муря»…
