Заикин смущенно замолчал — речь внезапно кончилась, то ли листков не хватало, то ли что-то было напутано… Выручил вездесущий зам:
— Похлопаем товарищи нашему гостю, космонавту товарищу Заикину!
Предвкушая конец затянувшейся комедии и близкий к проходной завода гастроном, гегемон вновь взорвался аплодисментами изо всех сил.
Зам и директор обернулись к растерянному Заикину и почти хором, с улыбкой, произнесли:
— Видите, товарищ Заикин, как вас любят наши рабочие. Ну а теперь прошу в наш красный уголок, чтоб ни кто не уволок! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!..
Толкаясь и тыкая друг друга под ребра и в спину, расходились с торжественного митинга рабочие, а во след им гремело из динамиков:
— Торжественный митинг, посвященный досрочной сдачи изделия номер триста семь прошу считать закрытым!..
— Василий, Василий, третьим будешь?
— а этот-то, Заикин фуев, бумажки что ль перепутал?..
— Да нет, в сортир сходил с частью речи, газеты под рукой не было…
— Маша, а че у тебя жопа мягкая?
— Дурак…
— Мишка, а ты те гайки затянул?
— Какие гайки, Николаич, наживулил, наживулил, не маленькие, сами затянут, вы же сами говорили — быстрей, быстрей!..
— Говорить-то говорил, а как развалится в космосе херовина на фуй, тут нам всем шиздец приснится…
— Не бойся, не бойся Маша, мы твоему дураку ни хера ни скажем…
— Дурак, сегодня не могу, у меня красная армия…
— В гастроном вчера завезли полусладкий, рубпь семьдесят две, шестнадцать оборотов, полкило…
— Да, космос большое дело, интересно — им там в космосе алкоголь выдают или нет, вот я помню в морфлоте служил, на подлодке…
— Слышь, Генка, я с триста седьмой пару диодов спер, поможешь толкнуть?..
— …Что же вы, уважаемый Юрий Иванович, колбаской брезгуете? Сервелат из спец цеха, не потравитесь, мы то рабочих варенной балуем, раз в два месяца, а это совсем другой сорт…
Заикин нетвердой рукой подхватил колечко жирного и скользкого сервелата и пару раз ткнув себя то в глаз, то в щеку, отправил наконец специальный сервелат в рот. Вкус не чувствовался. В голове кружилось и гудело, водка "Посольская" смешалась с коньяком, выпитым еще в ресторане гостиницы, котлета по-киевски взбрыкивала и грозилась выйти посмотреть на белый свет, но Юрий Заикин был закаленный боец и знал свой организм, как пять пальцев на собственной руке.
— Желаю ледяного! -
выдавил через силу из себя космонавт.
С двух сторон наклонился к нему директор каскадного завод и что-то сарался наснять, но у рего ни калучалось… Встряхнув головой, Заикин собрался со всеми силами и отчетливо произнес;
