— Кто? -
испуганный и явно заплаканный голос Клавки.
— Дед Пихто и бабка с презервативом, -
ехидно ответил Толик, за летчика-майора и долгое ожидание.
— Толик, ты что ли? -
так же неуверенно, со всхлипами, спросила Клавка.
— Нет, участковый, гребстись пришел в свободное время!
Дверь нехотя щелкнула замком и чуть-чуть приоткрылась. Из-за образовавшейся щели выглянуло заплаканное лицо Клавы, с глазами полными ужаса.
— Ты, -
как-то непонятно выдохнула-всхлипнула Клавка и чуть шире приоткрыла дверь.
— Заходи…А у меня несчастье…
Заходя в знакомый маломерный коридор квартиры ленинградского типа, размером со стенной шкаф средних размеров, так же ехидно бросил:
— Не счастье говоришь, не пришел что ли летчик, так я же его сам до подъезда довозил, как последний…
И заткнулся, увидев картину из сериала "Следствие ведут знатоки". На диване, явно не в сильно удобной позе, какой-то неестественной, ноги на полу, сам как-то боком, уткнувшись лицом в спинку дивана, лежал в полном параде летчик, блестя погонами майора.
— Ты че, ты че, Клавка, замочила летчика, что ли, за что, дура?..
Клавка взвыла и залилась слезами, сквозь которые доносились лишь отдельные слова:
— Сам… дурак… не лечишься… я… я… я… убийца… я… что ли… выпил… выпил…
Клавку явно заело, она ни как не могла докончить мысль, столь явно терзавшую ее. Толик решительно достал грязный носовой платок, обхватил им бутылку водки и налил в большой бокал, до краев. Пораженная увиденным, Клава замолчала, а Толик протянул водку ей:
— Выпей и успокойся.
Клавдия ошарашено смотрела на Толика. На его руку, держащую бокал через платок.
— Ты что, Толик, с ума сошел, ты что, действительно думаешь, что я летчика убила? -
тихо спросила она, когда пауза затянулась до неприличия. Толик пожал плечами и криво усмехнувшись, ответил;
— Я откуда знаю, что у вас тут произошло, свечку не держал, привез клиента и все…
— От водки он помер, от водки! Цвет ему сразу не понравился, видимо у них там, в Москве, нет зеленой водки, вот он и удивился, а как выпил, так сразу и помер… Честное слово…
Клавдия замолчала, как-то пристыжено глядя снизу вверх на Толика, а тот стоял все сжимал рукой обернутой платком бокал с водкой, как бы не зная, что с ним делать. Наконец поставив его на стол и спрятав от греха подальше руки в карманы, ответил:
— Ну сама заварила кашу, сама и расхлебывай. Я тут не причем, мое фото тут совсем ни к чему. Ольга узнает — яйца оборвет. Да и с ментами говна не оберешься. Я пошел.
