Смутило язычников другое. Если Вада стала ящером, то той Вады, которую они знали, теперь уже нет? Или она есть? Именно этот онтологический вопрос и заморочил слабые головы членов племени Леопарда, собравшихся у шалаша колдуньи. Отойдя от первого потрясения, сородичи вступили в ожесточенную перепалку.
Одни утверждали, что Вады больше нет, потому что они никогда не видели, чтобы какой-то зверь или растение превращались в человека. А ежели так, то и для Вады обратной дороги не существует.
Другие приводили не менее весомые аргументы. Например, колдуньи во время обряда охоты надевают звериные шкуры, разве они не превращаются на это время в зверей? Но потом ведь они снова становятся людьми. Разве не так?
Страсти разгорелись не на шутку. Привлеченные шумом, даже мамаши с грудными ребятишками притащились. Сторонники того и другого мнения разделились почти по родовому признаку. Представители 'черного' рода, к которому принадлежала и Вада, настаивали на том, что омана* девушки вселилась в ящера временно, а это значит, что Вада жива, и необходимо продолжить ее поиски. 'Желтые' убеждали, что, переселившись в тело ящера, омана Вады, тем самым, ушла в 'другой мир'. А оттуда, пеньку ясно, никто не возвращается. И лучше теперь с этой Вадой, ящером, то есть, не связываться.
Назревал серьезный внутриобщинный конфликт по родовому признаку, грозивший, как минимум, крупным мордобитием, а уж такого Зукун, как вождь, допустить не мог.
— Тихо! — крикнул он со всей мощью голоса и треснул древком копья по спине громко верещавшую особу в потертой заячьей безрукавке.
— Тихо! Замолчали все. Вождь будет говорить, — пронеслось по толпе, и она постепенно смолкла.
Вождь забрался на небольшой валун, валявшийся у шалаша колдуньи, и объявил:
— Поздно уже. Устали все. Сегодня наши воины вернулись с победой, разбив проклятых глотов. Такое дело надо отметить. Сейчас разожжем большой костер, будем плясать и пить муссу*.
Народ радостно загалдел, но Зукун поднял руку, требуя тишины:
— Завтра спросим у Оман Озары*, что нам делать дальше. Я, Уна и Ора будем лить воду. Все. Идем к костру.
Вождь племени Леопарда Бехи Зукун (Большие Лопухи) сидел на траве около своего шалаша и вяло, вполглаза, наблюдал за тем, как у костра веселятся сородичи. Ему шел четвертый десяток, что по меркам того времени считалось почти преклонным возрастом, но он был еще крепким и здоровым мужчиной. Его длинные черные волосы, скрученные в два узла по бокам головы, немного выше висков (такую прическу носили все мужчины-варии), открывали на общее обозрение огромные оттопыренные уши. Благодаря им, Зукун и получил после инициации свое 'говорящее имя'.
