- Это не Двудорцы, да и не разбойники тоже, - сообщил отряду Ръёгвольд. Эти парни - настоящие профессионалы. Следят за нами с собаками. С этого момента надо быть крайне осторожными.
Теперь, узнав о существовании скрытого врага, отправляющиеся на ночлег воины выставляли дозорных и заготавливали белые флаги.
И вот однажды, когда жребий идти в разведку вновь пал на Фолка, произошло неожиданное. Болотник, проклинавший Судьбу и прочих членов отряда (видимо за то, что жребий выпадал либо на него, либо и на него тоже), пробирался в чащобу. Время от времени, поворачиваясь в сторону исчезнувшего за деревьями отряда, он делал неприличные жесты и снова шел дальше. Ничего не видящий и не слышащий богги буквально налетел на две одиноко стоящие посреди поляны размером с футбольное поле фигуры. Узнавание появилось в его глазах подобно урагану ненависти и разрушения - это был Горбоносый. Рядом стоял Ольмерус из Чип-н-Дейла. Готового было уже наброситься на горбоносого, Фолка остановил спокойный и мягкий голос русобородого:
- Не бойся, Фолк, сын Хама. Подойди ближе, мы не сделаем тебе ничего плохого.
Офонаревший от предположения, что они вообще способны ему что то сделать, Фолк приблизился.
- Ну, о храбрый болотник, вот и хорошо. Мне бы хотелось извиниться за происшедшее в Крохотуле. Мы просим у тебя прощения. Так ведь, Сандалло? Ольмерус пихнул зазевавшегося горбоноса.
- Да, конечно, и, наверняка, еще больше, - закивал Сандалло.
- Что ты на это скажешь? - поинтересовался русобородый.
"Лучше деньгами", - привычно подумал болотник. Вслух же он мечтательно произнес:
- Такое просто так сразу не забывается, почтенный Ольмерус.
- А, понял! - хлопнул себя по лбу русобородый. - Сандалло, принеси-ка мне клинок. Ну тот, который отдал мне тот вчерашний идиот... Вот он!
Ольмерус взял в руки старинное оружие, отлепил от рукояти чью-то отрезанную кисть и запустил ею в ближайшие кусты. Фолк смотрел на клинок и пускал слюни. Никогда еще он не видел ничего подобного. Ножны и рукоять были вулканизированы черной резиной от старых покрышек. Материал был черней, чем черная кошка в черной комнате. На рукояти был укреплен большой прозрачный шар. В нем была запаяна деревенька. По улицам бегали люди, в стойлах мычали коровы. Ольмерус встряхнул шар, и из ниоткуда посыпались снежинки. Люди деревни, также как и Фолк, зачаровано смотрели на это чудо.
- Что же, Фолк, сын Хама. Этот клинок сделан как будто для тебя, произнес Ольмерус, опоясывая богги мечом. - А может так оно и есть?
