Вода потоками струилась по их приятно охладившимся телам. Эйрин откинула мокрые волосы с глаз и рассмеялась, глядя ему в лицо:
– Ну наконец-то хоть чем-то я вызвала твое уважение!
Он задумчиво сощурился, и, хотя ничего не сказал, ей показалось: Дэниел угадал ее намерение держаться непринужденно и легко. Но намерение – это одно, а его осуществление – совсем другое. Рядом с его обнаженным могучим торсом, прикрытым одними темно-синими плавками, ей стало совсем не по себе. Надо было что-то срочно придумать.
– Вспомни: я ведь не скрывал своего впечатления от того, как ты замечательно работаешь, – сказал он и, подойдя к большому камню, торчащему из воды, облил его водой. Теперь они могли сесть, не боясь обжечься.
– Это совсем иное, – протянула она. – Хотя и там я могу порой быть «ходячим недоразумением».
– Возникают проблемы в отношениях с клиентами? – рискнул предположить он без малейшей улыбки на лице.
– Уж лучше бы я ничего не говорила. – Она встала, вошла в воду, снова немного поплескалась и вернулась на место рядом с ним. – Я только сейчас поняла, – сказала она, показывая на кусты, – что сюда невозможно добраться без лодки.
– Да, это мое любимое место для уединения.
– Спасибо, что привез меня сюда. А то с утра мне показалось: ты… не в духе и не рад меня видеть.
Последовало короткое молчание. Наконец Дэниел неохотно признался:
– Да, с утра я был несколько желчно настроен против всего мира. – Он пожал плечами: – Наверное, дело во мне самом.
Эйрин бросила на него короткий взгляд из- под ресниц.
– Ты хочешь сказать, что и сейчас не чувствуешь себя достаточно комфортно?
– А каково было бы тебе на моем месте – под одной крышей с бывшей женой и сопротивляющейся невестой, не говоря уже о молчаливом заговоре остальных?
– О Боже! Я сама до сих пор не могу поверить в реальность происходящего. И все-таки, я думаю, Эйбл любит тебя, – добавила она почти на выдохе.
– Это то, что она сказала тебе на причале?
– Я сама спросила ее.
– В этом ты вся, Эйрин. – Глаза Дэниела озорно сверкнули, и он положил свою руку поверх ее руки, лежащей на камне. – Но почему ты спросила ее об этом, если веришь, что ничего реального между нами нет?
– Один Бог знает почему, – честно призналась она. – Наверное, из любопытства.
– Прошлой ночью ты убежала. – Она пожала плечами. – Почему ты ушла?
– Из-за тебя. – Она вздохнула. – Из-за всей ситуации в целом. Я глубоко завязла в этой истории. Хотя любой женщине на моем месте здесь пришлось бы нелегко, ведь правда?
