Эвмениды | страница 2



50 На стенописи хищниц раз я видела,
Финея сотрапезниц: вот подобье! Лишь
Без крыльев эти; но, как те, страшны, черны.
Уснули крепко; гнусный издалече храп
Приводит в трепет; с кровью гной сочится с вежд.
Убранство ж их — кощунство пред обличьями
Богов; обидой было б и в людском жилье.
Неведом был мне этаких страшилищ род!
Земля какая нагло похваляется,
Что сей позор вскормила, — и не терпит кар?
60 Cам Локсий остальное да промыслит! Здесь
Домовладыка многомощный — Локсий сам.
Вещун-целитель, темных отвратитель чар,
Он и чужие очаги от скверн блюдет.
Открывается святилище. Близ остроконечного камня, Пупа Земли, сидит Орест, с мечом и маслиничною ветвью, повитою белою тесьмою, в руках. Вокруг спят в каменных креслах Эринии; Аполлон в длинной одежде появляется над Орестом.
Аполлон
Тебе не изменю я; до конца твой страж,
Предстатель и заступник, — приближаюсь ли,
Стою ль поодаль, — грозен я врагам твоим.
И ныне видишь бешеных на привязи:
Сон обнял дев, которых все чураются,
Чад седовласых, с них же дани девственной
70 Ни бог не взял, ни смертный, ни дубравный зверь.
На горе, дети Ночи, родились они,
И дом их в преисподней — Тартар горестный.
Их люди ненавидят; ненавидят их
Жильцы Олимпа. Ты ж беги — без устали,
Без отдыха! Добычу до краев земли
Гнать будет гончих свора, по сухим тропам
И влажным, — и в заморских встретит пристанях.
Не падай духом, мужествуй в труде страстном!
В Палладии кремля спасайся и, пришед, воссядь,
80 На древний идол Девы опершись. Мы там
Судей обрящем, и вину смягчающих
Речей витийство, и пути — навек тебя
От сих мытарств избавить. Ибо помню: сам
На матереубийство я подвиг тебя.
Орест
Мои ты оправданья, вещий, ведаешь:
Потщись, да правда надо мной исполнится!
Залог спасенья — мощь твоя молящему.
Аполлон
Глагол мой помни; мыслью да не правит страх!
Ты ж бог-вожатый, брат единокровный мой, —
90 Зане мы, Гермий, — Зевсовы, и ты слывешь
Спасителем скитальцев, — упаси его
В путях опасных! Отчий освятил устав
Странноприимство; страннику будь пастырь ты!
Аполлон исчезает. Гермий, внезапно явившись, уводит Ореста. Перед спящими Эриниями возникает призрак Клитемнестры.
Тень Клитемнестры
Увы, вы спите! Время ль почивать? Меня
Забыли вы меж мертвых, где преследуют,
Стоустой укоризной приумножены,
Укоры мной убитых тень опальную.
Скитаюсь я, от милых отлученная;
Клеймо на мне и кары бремя тяжкое.
100 От кровных, от родимых претерпела зло,
И бога нет, который бы прогневался
За мать, рукой сыновней убиенную.