Это привидение было невидимым для большинства демонов, не говоря уже о людях. Что позволяло ему, способному к манипуляциям с материей, оставаясь бестелесным и никем незамеченным, в один удар нанести смертельную рану, а следом утащить жертву в призрачную складку реальности и там доесть. В сферу духовного бытия, где живут привидения. Она то же линейное пространство, но просто лежит за пределами рядовых трех измерений…
Глаза монстра сверкнули. Рот черепа со щелчком открылся. Там не было ничего, космическая пустота. Внутрь начал стягиваться воздух. Накатила волна темной энергии. Стали видны инверсионные следы окружающих предметов. И полосы как от вспышки фотоаппарата. Саню и окружающее пространство насильно, очень грубо выдвинуло в параллельный, призрачный, план бытия. Без «Якоря» и шлема. И всю материю вокруг окрасило в серый…
Озарение наступило мгновенно - он просто изначально был в игре! И стал жертвой силы Мастера Игры, невинно обманувшем своими словами о невозможности вмешиваться в процесс. Все вопросы сразу получили свои ответы. И отсутствие визы, и скорость доставки и даже мистика на пути к Академии. За непочтительное отношение ему придумали очень изощренную месть…
Чертова колючка! Он внушал, что я стану полноправным членом общества. И жестоко обманул. Он даже почти заставил поверить в то, что я не вампир. Наверное, сейчас ржет как лошадь. Носферату попался в детскую ловушку как настоящий ребенок.
Самое страшное, «кактус» видел проявление человеческой доброты у вампира. Там более, это видели все его сообщники. Водитель, «студенты», оборотни и даже тот непонятный зверек.
Стыд и гордость взорвались в мозгу как Везувий. Ошейник стал далеким прошлым. К черту глупые комплексы! Зачем себя сдерживать? Да и не это. Просто неправильная точка зрения. Нет ничтожного Сани, нету человека, нет непоколебимого Мамору Кайоу, нету игрового персонажа. Есть только Александр Сатанаил Волкерион. Великий вампир божественного уровня, именуемый в Японии особым титулом - Аманодзяку. Но некому больше зреть его величие…
Мутное стекло протерли широкой полосой. Смятение в душе приняло направленную атаку на все его защитные аргументы, открывая дорогу неприятной истине. Вода, капавшая до этого из трубы его души, начала увеличивать напор, заставляя кран раскручиваться…
Я делаю больно тем, кто делает больно мне. Я делаю больно себе, делая больно другим. Я пытаюсь не причинять себе боль и отвергать чужие притязания, но это невозможно… Я – СМЕРТЬ
