— Да, я. Надо же было ему помешать убить беззащитную женщину…
— Уж не владелицу ли беленького домика? — поспешно спросил старик. — Ведь я все время опасался этого и даже предупреждал ее слугу каждый раз, когда он приходил ко мне на ферму. Впрочем, я даже не назвал вам себя до сих пор! Я — Антуан Перришон, королевский фермер «Гранж-Бательер»!
— Я знаю вас по слухам, мэтр, — ответил Ноэ, кланяясь старику. — Позвольте же и мне назвать себя: я — граф Амори де Ноэ, беарнский дворянин и друг наваррского короля!
Бывают люди, которые с первого взгляда чувствуют друг к другу глубокую симпатию. Так было и в данном случае.
«Вот славный старик!» — подумал Ноэ. «Вот милый молодчик!» — подумал Перришон. — Так вы говорите, — продолжал Ноэ, — что хозяин здешнего кабачка был страшным разбойником? В таком случае от его руки, наверно, пало немало жертв; они остались не только не отмщенными, но и не примиренными с Небом, а потому нуждаются в доброй молитве. Часа два тому назад я пил здесь прелестное винцо. А что, если бы мы раздавили с вами еще бутылочку-другую старого вина за упокой души Летурно?
— Это отличная идея! — ответил фермер, который еще никогда не отказывался распить стаканчик вина с приятным человеком.
— Я знаю, где здесь погреб, — сказал Ноэ и, взяв лампу, стал спускаться туда, откуда приносил вино Пандриль.
В погреб вела лестница в дюжину ступеней. Спустившись, Ноэ оглянулся, чтобы ориентироваться в погребе, и увидел, что подвал был разделен на две части, имевшие каждая по своей двери. Одна из этих дверей была полуоткрыта, другая заперта на замок.
Ноэ сейчас же подумал, что заперта именно та дверь, за которой должно храниться что-нибудь более ценное, и решил начать свои поиски с нее. Ключа не было, но, оглянувшись повнимательнее, наш герой заметил, что над дверью, в гнезде балки, что-то блестит. Как он и предположил с самого начала, . там был ключ. Ноэ достал его, отпер дверь; но не успел он сделать и два шага, как из его груди вырвался отчаянный крик:
— Ко мне, мэтр Перришон, ко мне! Фермер услыхал этот призыв и кинулся вниз.
— Смотрите! — с ужасом сказал ему Ноэ, показывая на пару человеческих ног, торчавших из громадной бочки.
Перришон потянул за эти ноги и вытащил труп, отлично сохранившийся, если не считать лица, совершенно обезображенного страшной раной, которая была явно нанесена каким-то тупым орудием. При взгляде на эту рану Ноэ невольно подумал о железной полосе великана Пандриля…
