- А я не преступал законов! - взвизгнул он.- Их нарушил сотни лет назад мой предок! За что же наказан я? Именно я?! Я и все остальные несчастные на двухстах карантинных планетах?
- Будем точны, их сто девяносто восемь,- возразил разведчик.- С шести планет карантин снят. Они включены в состав Лиги, пользуются всеми достижениями и правами человечества, потому что их население естественным ходом пришло к тому, что Принцип Гуманности господствует в их среде безоговорочно.
- Безоговорочно!!! - страшным голосом закричал юноша. Его лицо побагровело и исказилось.- О какой безоговорочности вы толкуете?! О какой гуманности? Мы для вас - оронги! Это вы затоптали нас, бросили во тьму, вынудили нас, как мутантов в кормовом отсеке, пожирать друг друга! Но кто вы такие, чем кичитесь и намного ли вы человечнее нас? Вы, разведка, разве отличаетесь от тех же штемпов? Разница лишь в том, что ваши лопаты не убивают, они технически совершенны и действуют бескровно!!
- Прекратите истерику,- велел Ульc.
- Вы ставите нам, Хранителям, в вину то, что мы паразитируем на лохах! А вы паразитируете на всех нас! Да, паразитируете - тем, что за наш счет создали свой великолепный, холеный, оранжевый мир! И пока вы блаженствуете, питаясь агеронтоном, мы обречены жрать человечину!
- О да! Только вам потребовалось расширить меню на всю Галактику...
- А что нам остается делать? Ждать, пока вы признаете нас братьями, каким бы опасным и абсурдным это ни казалось? Дайте нам агеронтон! Дайте знания! Технику! Дайте возможность вырваться из кровавого кошмара! Протяните нам руку-наши ладони в язвах от урановой смолки!! Что?! Боязно?!
- Пока что ваши руки в чужой крови.
- Но где же ваш хваленый Принцип? Который безоговорочен? Ведь я - тот самый "он", я - это вы! Кровью лохов забрызганы ваши руки, ничьи другие! Потому что вы отреклись от нас! Мы - ваши братья, покинутые вами во Вселенной! Мы стали дикарями, чудовищами - согласен! Да! Тысячу раз - да! Но - только по вашей милости!..
Юноша захлебнулся внезапным кашлем. Скорчившись, зажав рот рукой, он сотрясался, точно его легкие были деревянными и кто-то разрубал их изнутри топором. Откашлявшись, он провел ладонью по мантии, оставляя влажный алый след.
- В Башне нет ни одного здорового человека,- проговорил он.- Мы хиреем. Либо сердце, либо легкие, либо и то и другое чахнет. Слишком много вложено в Корабль, и слишком мало осталось на медицину.
- Сочувствую.
