— Какая хоть тема? — продолжала расспросы мать.
— История Франции. Я выбрала Великую Французскую революцию, — проговорила дочь, давая тем самым понять, что разговор исчерпан.
— Уж и не знаю, чем помочь. — Валентина Аркадьевна наморщила лоб, силясь вспомнить, когда это была Великая Французская революция. Ну, вроде, тогда Бастилию взяли, а потом… Парижская коммуна… Да, еще Гаврош… Вроде, что-то про бои на баррикадах… А после генерал де Голль. Нет, де Голль — он, вроде, был потом. А Наполеон — это до или после?
Последнюю фразу Валентина Аркадьевна задумчиво произнесла вслух.
— Во время — а потом после. — Голос Поликсены нельзя было посчитать выразительным, но постаралась ответить с некоторым ехидством. — А если дата рождения — то как раз до.
— Вон оно как. — Валентина Аркадьевна постаралась запомнить эту интересную подробность из жизни французского императора, но все тотчас же вылетело из головы. — Ну, ты же знаешь, вечно у меня — история с географией…
Поликсена благоразумно хранила молчание.
— А вообще, знаешь, от всех этих дат башня может съехать, — развивала Валентина Аркадьевна свою мысль. — Как вообще-то дела…
— Ну, как всегда, — дочку уже стало тихонько раздражать такое внимание матери. Поликсена пожала плечами, надеясь, что сейчас ее все же оставят в покое.
— Я же знаю, сейчас тебе немного трудновато, — Валентина Аркадьевна не собиралась отступать.
— Ну, еще бы! — Поликсена ткнула пальцем в кипу учебников. — Если бы только с историей!..
— Вот-вот, доченька, — поддакнула Валентина Аркадьевна. — Ты же молодая, в книгах рыться всегда успеешь. Я понимаю, что поступать хочешь, но ты же так просто перегоришь. В конце концов, все кто хочет, поступают, тут дело в средствах, а не в экзаменах, а средства, ты не сомневайся, найдутся…
— Да, мама, ничего я не перегорю, — отмахнулась дочка. — А средства… — она слегка вспыхнула. — Ты лучше про это брось! Знаешь, что я в одной газете читала…
То, что дочка еще и газеты читает, было для Валентины Аркадьевны новостью.
— И что?
— А то, что в твое время поступать за счет родителей было стыдно. А кто так делал — тот о том помалкивал в тряпочку.
— Но сейчас же другое время, дочка, — попыталась увещевать Поликсену Валентина Аркадьевна.
— Время — оно всегда одинаковое, что сейчас, что в те годы, что тогда, — Поликсена показала рукой на учебник истории. — Между прочим, сейчас полшестого, а мне надо это еще и на компе набирать…
— Тебе бы с клевыми чуваками гулять, а не за компом глаза портить, — не выдержала мать. — Сидишь тут, киснешь! Думаешь, я не знаю…
