— Спасибо. — Илья осторожно поддел кончиком ножа комочек черной икры и положил себе на хлеб.
— Да ты ложкой ее, ложкой. Не обижай меня! — наигранно рассердился Виктор.
— А я так и сделаю, — отозвался Илья, взял ложку и от души зачерпнул икры. — Ножом неудобно.
— Вот теперь уважаю, — удовлетворенно сказал хозяин и снова потянулся к графину.
После второй стопки Илье стало совсем хорошо. Чудесный вечер в компании с замечательным человеком.
— Нет, ну смотри, — убеждал его Виктор. — Вот ты художник. Ты видишь мир не так, как мы, простые смертные. После тебя в этом мире останется хоть что-то. Ты творец, а значит, должен стоять на вершине всей этой человеческой пирамиды. Ведь это логично: творцы должны стоять выше потребителей.
— Должны, но не стоят, — отогретые водкой слова сами слетали у Ильи с языка. — В этом обществе все наоборот. И этого никак не изменишь.
— Не скажи, — покачал пальцем Виктор. — Все зависит только от тебя: ты просто должен взять то, что принадлежит тебе по праву. Просто взять, понимаешь?
— Так как же я возьму, если мои картины никто не покупает? Если люди их не ценят? Ну вот ты купил — оценил, спасибо тебе за это. Но таких, как ты, — единицы. А остальным нужен китч, халтура. Вон, недавно картину видел: три цветных квадратика на синем фоне. А ля Малевич. И ничего, купили. Недели не провисела.
— Ты просто не понимаешь, — снова покачал из стороны в сторону пальцем Виктор. — Дело не в том, что ты рисуешь. А в том, что ты вкладываешь в свою картину. И так не только с картинами, но и вообще со всем в этом мире. Я, например, занимаюсь ресторанами только потому, что люблю хорошо поесть. У меня их только в этом городе три штуки. Но при желании я с не меньшим успехом мог бы заниматься чем угодно. Например, рисовать картины. И они бы пользовались успехом.
— Извини, но это вряд ли, — не согласился Илья. — Написать картину не так уж и просто — надо многое уметь.
— Умение — дело наживное. Важна энергия, которую ты вкладываешь в то, что делаешь. Важно то, что стоит за твоей спиной. За твоей спиной сейчас пустота, ты сам по себе. Поэтому и картины твои пустые, в них нет силы. А люди, Илья, всегда тянутся к силе. Понимаешь?
— Не очень... — нахмурился Илья.
— Да и бог с ним, — Виктор вновь потянулся к графину. — Потом об этом поговорим. Давай лучше о бабах поболтаем. Ты каких больше любишь: — блондинок или брюнеток?
— А черт их знает, — пожал плечами Илья, беря стопку с водкой. — Мне все нравятся.
