люди, не то что ученые, восторженно приветствовали открытие Франклина: оно
открывало путь в область новых "серендипити" — открытий на каждом шагу. Араго,
собравший множество фактов, свидетельствующих о связи молнии с магнетизмом,
чувствовал, что он на пороге нового открытия.
Радость и досада — вот, возможно, те чувства, которые он испытал, когда узнал
решение долго не дававшейся ему задачи, решение, найденное Эрстедом.
Историки науки, возможно, еще долго будут оставаться в неведении и недоумении
относительно обстоятельств этого странного открытия, которое стало чуть ли не
классическим примером счастливой случайности.
Не ясна даже дата открытия. Одни исследователи относят его к 1819 г., другие — к
1820. Кое-кто сомневается даже в авторстве Эрстеда. Действительно,
обстоятельства открытия дают возможность для кривотолков. 15 февраля 1820 г.
Эрстед, уже заслуженный профессор, читал студентам лекции по физике. На
лабораторном столе находились вольтов столб, провод, замыкающий его, зажимы и
компас. В то время, когда Эрстед замыкал цепь, стрелка компаса вздрагивала и
поворачивалась по направлению к проводу. Это было первое непосредственное
подтверждение связи электричества и магнетизма. Это было то, что так долго
искали все европейские и американские физики. Решение проблемы было потрясающе
просто.
Казалось бы, все ясно. Эрстед продемонстрировал студентам еще одно подтверждение
своей давнишней идеи о всеобщей связи разнородных явлений. Но почему же
возникают сомнения, почему вокруг этого события впоследствии разгорелось так
много жарких споров? Дело в том, что студенты, присутствовавшие на лекции,
рассказывали потом совсем другое. По их словам, Эрстед хотел продемонстрировать
на лекции всего лишь интересное свойство электричества нагревать проволоку, а
компас оказался на столе совершенно случайно. И именно случайностью объявили они
то, что компас лежал рядом с этой проволокой, и совсем случайно, по их мнению,
один из зорких студентов обратил внимание на поворачивающуюся стрелку, а
удивление профессора, по их словам, было неподдельным. Сам Эрстед в своих
позднейших работах писал: "Все присутствующие в аудитории — свидетели того, что
я заранее объявил о результате эксперимента. Открытие, таким образом, не было
случайностью, как бы хотел заключить профессор Гильберт из тех выражений,
которые я использовал при первом оповещении об открытии".
Следует сказать, что отклонение стрелки компаса в лекционном опыте было весьма
