Сам дом был построен в стиле времен Тюдоров, когда кирпич еще был дорог, потому что его изготовлялось мало, а дерева было в изобилии, и оно почти ничего не стоило. При постройке дома был использован тот и другой материал: остов его был сложен из массивных дубовых бревен, а промежутки между ними заложены кирпичом и оштукатурены. Получилось нечто очень своеобразное по виду и пестроте красок. Почерневшие от времени бревна чередовались с красными, желтыми и белыми пятнами, в зависимости от того, полностью ли осыпалась белая штукатурка с кирпичей или только отчасти и кое-где была восстановлена. Резные карнизы и украшения вокруг окон, дверей и других мест пестрели остатками разных красок, посредством которых владельцы дома хотели придать более жизнерадостный вид своему жилищу. Сама архитектура дома была неправильной и прихотливой, так что весь он был в выступах, вышках и боковых пристройках. Окна разной величины и формы были разбросаны как попало.
Такой же прихотливостью отличалось и внутреннее расположение комнат в доме, равно как и их убранство. Из передней поднималась вверх лестница с дубовыми перилами, для отделки которых искусный резчик не пожалел труда. К каждой площадке примыкали полутемные ходы, ведшие к комнатам, из которых не было и двух на одинаковом уровне. Комнаты эти были, главным образом, спальнями, но при этом почти все проходные. Повсюду были ступени, вверх и вниз, и тот, кто не был знаком с этими "тонкостями" планировки, на каждом шагу рисковал сломать себе ногу или шею.
Но эти "излишества" могут показаться неудобными и опасными только для современных поколений. В прежнее же время жилища вроде холлимидского дома не представляли ничего необычного и были широко распространены в глуши старой Англии. Люди, строившие их и жившие в них, ходили по ним вполне уверенно и спокойно. Еще и до наших дней там сохранилось несколько таких же своеобразных домов, свидетельствующих об искусстве или, вернее, о неумении строителей времен Тюдоров.
Владелец Холлимида мистер Эмброз Поуэль вполне подходил своему родовому гнезду. У него были необычайные вкусы и склонности, как можно заметить уже по тому, что он назвал обеих своих дочерей так же, как назывались те две реки, которые, подобно сестрам, проистекают из одних и тех же недр. Эти реки теперь называются Вайя и Северна, а раньше назывались Вегой и Сабриной. В его владениях, близ дома, была заросшая беседка, где он любил в летние дни проводить целые часы наедине со своими любимыми книгами и не менее любимой природой.
