– В самом деле: я бессилен. Я ни до чего не могу додуматься, – в отчаянии сказал Кольцов. – Полагаю, мы в тупике. Выхода не вижу. Или его нет.
– Такого не бывает, – не согласился Фролов. – Надо бы как-то осторожненько поговорить с гардеробщиком… как его?
– С Рыжим Раймоном? Думал. Его адреса у нас нет. Где искать – неизвестно. Когда выйдет на работу, тоже вопрос.
– Думай, Паша! И рад бы тебе помочь, да не могу. Своих головоломок хватает. И, порой, довольно опасных.
Павел вопросительно посмотрел на Фролова.
– Ну, к примеру. Мне не нравится моя недавняя встреча здесь, в Париже, с этим… графом Красовским или как там его.
– Мироновым, – подсказал Кольцов. – Юрием Александровичем Мироновым.
– Он для меня опасен уже хотя бы тем, что я не знаю, как он может в дальнейшем себя повести. Он ведь еще по России знает, кто я. И этого достаточно, чтобы сдать меня тайной полиции. А я вот плохо знаю, каков его статус в этой стране, с кем он общается. Я все время буду вынужден его бояться.
Они развернулись, пошли обратно. Тускло горели на бульваре электрические фонари, образуя на тротуаре световые овалы. И они шли, то ныряя в темноту, то возникая в очередном световом пятне. Молчали.
Кольцов вдруг остановился. То же сделал и Фролов.
– А как его можно найти?
– Кого? – не сразу понял Фролов.
– Миронова.
– Зачем? Тебе не хватает своих хлопот?
– Миронова я хорошо знаю. В свое время я в чем-то ему помог, а однажды даже спас от смерти.
– Это было давно. И не в Париже. Люди меняются.
– Вот я и хотел бы узнать, кто он теперь и как изменился.
– Насколько я помню свою давнюю с ним встречу – это было в Севастополе, – он каким-то боком был связан с белогвардейской контрразведкой. Поэтому я и подумал, что его надо опасаться.
– Он – мой должник, – настойчиво произнес Кольцов.
– Ну и что? Такие люди редко отвечают добром на добро. – Фролов все еще не понимал, к чему ведет Павел, зачем ему нужна эта, вполне возможно, опасная встреча. – Вот что! Я не хочу, чтобы ты брал на себя мои заботы. Попытаюсь справиться сам.
– Но вы ведь не исключаете мою случайную встречу с ним? – продолжал настаивать Кольцов.
– Допустим. Ты уверен, что он после вашей встречи не пойдет в полицию?
– После вашей встречи ведь не пошел.
– Еще не знаю.
– Вот я и хочу достоверно узнать, пошел или не пошел, пойдет или не пойдет.
– Как?
– Не знаю. Наверное, что-то пойму после встречи.
– И что потом?
– Потом… потом мы, возможно, исключим эту опасность.
– Или не исключим? – хмыкнул Фролов, как бы подчеркивая всю нелепость предложения Павла. – А если не исключим, что предпримем?
