Начинается путешествие там, куда европейцы добираются редко, – на краю света, можно сказать, в Тасмании, где автор и его спутник-фотограф искали, да так и не нашли следы мифического сумчатого волка, отбиваясь при этом «от банды рыжих валлаби и… уворачиваясь на просёлочных дорогах от поссумов-самоубийц». Избежать укуса большой тигровой змеи им удалось, но вот ехидна облила-таки их своей едкой мочой. Некоторые из этих диковинных тварей воспроизведены визуально. Вообще следует отметить, что книга богато иллюстрирована работами лучших мастеров российской фотожурналистики – Л. Вайсмана и А. Тягны-Рядно, Л. Круглова и А. Сорина, А. Кузьмичева и А. Лыскина.
За Тасманией – Камбоджа, где, по слухам, обитал некогда дикий бык-купрей, о котором теперь лишь легенды рассказывают. Куда он исчез, непонятно – то ли «красные кхмеры» извели, то ли сами животные, почуяв смертельную угрозу, ушли в резервации, куда не достигла ещё хищная длань человека. Благо в Камбодже нетронутые леса всё ещё занимают внушительную территорию – около 20 процентов всей площади страны.
А далее – Цейлон, Испания, Израиль, Аляска, вернее, та её часть, которую можно назвать русской Америкой, и, наконец, российское Приморье.
Подобно времени и месту, пейзажам и климатическим зонам, расслаивается тематическая материя повествования.
В круге первом – экология, варварские набеги на природу или, того хуже, революционные эксперименты, как в той же Камбодже, жертвой которых становятся и люди, и всё живое на земле. Если посмотреть с этой стороны, то научно-популярная журналистика, увлекательный рассказ о всяких там вомбатах, дымчатых леопардах, кашляющих ящерицах и прочей удивительной живности, рассказ, очевидно, едва ли не демонстративно чуждающийся любого рода политики и гражданских потрясений, становится чем-то вроде аргумента, лишённого, впрочем, любого намёка на менторский пафос, в защиту лесов, равнин, гор, рек и их обитателей.
Потому так легко и размыкается этот круг в иные дали, и следом за книгой природы автор листает книги мифологии, истории и художественной культуры.
Второй её раздел составился из описания дорог, которыми на рубеже Нового времени проходил Иисус Христос, затем – много столетий спустя – тот, в ком Достоевский увидел идеал «положительно прекрасного человека», идальго Дон Кихот Ламанчский, и, наконец, распространялись идеи буддизма на Шри-Ланке.
Это не просто метафора дороги, но именно сами дороги, со своими географическими координатами: рельефом, остановками, насыщенным событийным фоном, что и порождает в рассказе о них сильный эффект соприсутствия и избавляет его от лекционной назидательности. Тем самым укрепляется внутреннее единство сюжета, а единство смысловое верно уловлено в сказанном слове: «Родственно связана с изначальной Благой Вестью – как отец с сыном или наставник с учеником – благая весть, сочинённая человеком о человеке и для людей».
