Решили найти старый альбом, похороненный где-то на мансарде.
Станислав пригласил помочь ему в поисках Снежану, та, поймав на себе обиженный взгляд Алены, предложила взять и ее. Но встряла Клементина и заявила, что Алена поможет ей накрыть стол для обеда, а мужчины, то бишь Туровский и Копейкин, могут насладиться ближайшим получасом на дивной природе, ведя размеренную, неторопливую беседу.
— Ну?! — быстро спросил Туровский, когда все разошлись. — Вспомнили?!
Василий обмяк, его взгляд потускнел, плечи опустились…
— Не-а, — честно признался он, — помню только этот стол. Но Клементина напоминает мне мать! Чтоб я сдох! Честное пионерское!
— На что намекаете? — нахмурился сыщик. — На внебрачного ребенка?!
— А на это можно намекать? — с надеждой в хитрых глазах спросил Василий. — Если, к примеру, Клементина в молодости была неосторожна в любовных связях, то…
— Что?!
— То мог появиться я!
— Каким образом?
— Естественным. Она бросила надоевшего мужчину, а у него родился я… М-да.
— М-да. — Туровский достал сигарету и закурил.
— Я родился у другой женщины, — твердо произнес Василий, отмахивая от себя дым.
— Несомненно, — подтвердил сыщик.
— А она родила меня от профессора Горецкого! И фамилию дала Копейкин, чтобы Клементина меня приняла.
— Василий, вам бы детективы писать.
Снежана покорно шла за Станиславом Горецким на мансарду, глядя, как хозяин любезно показывает ей свои деревенские апартаменты. Добротная двухэтажная, а с мансардой получались все три этажа, изба из калиброванного бревна была обставлена в псевдодеревенском стиле модным дизайнером, заломившим за это уйму денег. Обилие комнат поражало, Снежане казалось, что здесь собиралась жить, по крайней мере, вся футбольная команда вместе с массажистом и главным тренером. Но о родственниках Горецкий больше ничего не говорил, намереваясь освежить память при помощи старого альбома.
— Нам сюда, — широким жестом распахнув дверь, произнес Станислав, пропуская вперед себя девушку. Она пожала плечиком и прошла.
Мансарда, стены которой большей частью состояли из огромных окон, утопала в солнечных лучах, цветочном изобилии, была наполнена уютом, спокойной безмятежностью и казалась раем.
— Мне нравится, — призналась Снежана, подходя к окну и оглядывая раскинувшийся окрест зеленый, лиственный пейзаж с маленькими домиками и распростертым над ними поразительно голубым небом с редкими облаками.
— Я тоже люблю здесь отдыхать, — сказал Станислав, вставая рядом с девушкой.
