Говард замолчал, пораженный тем, как неубедительно звучат его слова. Как ему объяснить, что после инцидента с бритоголовыми решение пригласить к себе Кейна казалось ему совершенно естественным? И как вообще объяснить Майре сам инцидент, когда он сам еще не до конца в нем разобрался? Одного упоминания о «братстве» обычно хватало, чтобы вызвать у нее презрение к чему угодно, и рассказ об уличной драке, конечно, не вызовет у нее восторга.
Майра по-прежнему смотрела на него с любопытством.
– Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, – продолжил Говард, – но он очень приятный человек и, к тому же, очень... хм... нравится мне, – добавил он, смущенно опустив голову. Говард нечасто признавался в привязанности к кому-нибудь. – Наверное, он считает меня чем-то вроде героя. Из-за «братства» и всего остального... Понимаешь, у них в Детройте нет ничего подобного. Кроме того, он может... Нет, я серьезно считаю, что он может оказаться полезным для «братства». Он умеет такое, что не умеет никто из нас, и...
– Хорошо.
– Что?
– Пойдем, познакомишь меня с ним.
– Ты хочешь познакомиться с ним?
– Я должна, если он намерен жить здесь, тебе не кажется? Дай мне минутку почистить перышки, затем я выйду познакомиться с ним. Тогда и решим, останется он у нас или нет. Если он такой же тупица, как Солин, то только через мой труп.
– Нет, он отнюдь не дурак.
– Харта я тоже не могу терпеть.
– Он абсолютно не похож на Харта и ни на кого из ребят. Он обычный, нормальный человек.
– Тогда, уверена, никто из твоего «братства» ему не понравится.
– Если говорить по справедливости, ты их совсем не знаешь, – завелся Говард.
Майра следила за собраниями «братства» через щелку в двери своей комнаты и после их окончания всегда высказывала критические замечания по их ходу, попутно выдавая такие характеристики участникам, какие Говард был не в состоянии ни выслушать, ни опровергнуть. Что поделаешь, нынешние члены «братства» не относились к интеллектуальной элите, которую Говард мечтал привлечь в свою «партию», но это были трудности начального этапа, верил он.
– Иди и вели ему раздвинуть гриву на глазах и оторвать руки от пола, ему предстоит встреча с леди, – сказала Майра и замахала руками, выпроваживая Говарда из комнаты.
Он возвратился в гостиную, удивляясь про себя, где сестра могла научиться таким манерам и набраться подобных выражений. Как возможно – безутешно рыдая секунду назад, в следующее мгновение преобразиться в подобие киношной сирены-завлекательницы? Поразительно! И это надо же, «почистить перышки»! Говард в жизни не слышал ничего подобного. У Майры всегда было живое воображение, решил он.
