Жесткокрылый насекомый | страница 43
Стоило признать, что и здесь подкидыши утерли нос здравому смыслу.
Но вот с вопросом об отце они сели в галошу.
— Вообще-то это неприлично, — заметил мулат Миша.
— Разве?
— А если мы не знаем, кто наш отец?
— Что, у всех ста двадцати восьми разные папы?
— А личная жизнь нашей мамы вообще никого не касается.
— Какой ты подкованный мальчик.
— Уж такой удался.
Галина плюнула и покинула изолятор, так и не добившись ответа.
Каким образом установить подлинность детей, не прибегая к высоким технологиям? Внешнее сходство между ребятами имелось, причем весьма заметное. Насколько они похожи на Марину Васильевну — сказать трудно, но наверняка что-то есть. Да что там сходство! — Галка была уверена, что даже анализ ДНК подтвердит: вся эта братия — родные дети Кулик.
И ведь наверняка появятся следующие. А мест в изоляторе уже нет.
Дубняковских вчера увезли, но это полумера. Требуется как можно быстрее прекратить куликовскую демографическую революцию.
Короче, голова от них кругом. И не спится ни капельки, как назло, настолько взведена. А вот был бы муж…
В это время в окно кто-то несильно стукнулся, будто камушек бросили.
— Свет жжете, — донеслось из форточки.
Красивый низкий голос… но в двенадцать ночи и на пятом этаже?
— Кто здесь? — испуганно вскрикнула Галка.
— Хрущ…
— Кто?
— Хрущ…
Галка вскочила с кресла и подбежала к окну. Чуть не оторвав гардину, раздвинула шторы и почти лицом к лицу столкнулась с усатой теткой, чья голова торчала из форточки. Усы у тетки топорщились, как у пьяного грузина.
— Ждете кого-нибудь? — спросила тетка.
— Никого не жду, — пролепетала Геращенко: она увидела у гостьи вторую пару рук.
— Помешаю?
— Д-да.
— Жаль.
Тетка оттолкнулась и улетела прочь. Галка бросилась обратно, выключила свет, потом снова выглянула в окно.
В небе летали люди. Не очень много, но, без сомнения, это были люди, а не дирижабли.
восемь
Пиворас проснулся в добром расположении духа. Вчера, кроме батона, ему удалось раздобыть пакет молока, поэтому хватило не только на ужин, но и на завтрак. Он сладко потянулся, сел — и едва не завопил от обиды: Хрущ сидел и с безразличным выражением лица жевал хлеб, молоко тонкой струйкой стекало по губе.
— Оставь! — всхлипнул Альбин Петрович.
Но Хрущ не реагировал, а продолжал механически двигать челюстями.
Только теперь Пиворас заметил, что это не совсем Хрущ. То есть внешне он очень напоминал себя вчерашнего, но пиджак поменял цвет с терракотового на бордовый, один ус был пышнее и короче другого, и главное — у него была лишняя пара рук.