Его поездка несомненно станет великолепным «дневным сновидением».
Едва он взял сигару и торжествующе затянулся, как в дверь постучали.
— Это я! — раздался громкий, возбужденный голос.
Фрейд нахмурился. Карл Юнг должен был присоединиться к нему лишь завтра и сопровождать его в Бремен, где в порту у причала стоял трансатлантический лайнер «Джордж Вашингтон». Но Юнг явился в Вену на день раньше.
Этот внезапный приезд был наглядным проявлением одной из форм нетерпения по отношению к авторитету Фрейда.
Он открыл дверь. На пороге стоял крепкий, хорошо сложенный человек, весь облик которого свидетельствовал о его силе и здоровье.
— Я больше не мог сидеть в Цюрихе, — сказал Юнг, поправляя на носу круглые очки в тонкой оправе.
— Почему же?
— Все это стало просто невыносимо…
— Что именно?
— Сабина…
Фрейд кивнул и пошел к столу, чтобы взять коробку с сигарами. Он прекрасно знал о страстной любви Юнга и Сабины Шпильрейн, молодой пациентки клиники Бургхёльцли, где работал Юнг. Сабина даже написала Фрейду, обращаясь к нему за советом как к лучшему другу своего любовника.
В письме говорилось о том, что Юнг расхваливал ей жизнь, подчиненную плотским порывам; что он поклялся, что его жена Эмма не будет возражать против их связи. Более того, он рассказывал ей о пользе полигамии. Короче, заморочил ей голову всяким вздором.
— Нет, спасибо, — сказал Юнг, когда Фрейд предложил ему сигару. — Не на пустой желудок.
Еще одно проявление независимости, подумал Фрейд, считавший, что уже весьма убедительно доказал своему собрату, что курение является одной из самых доступных радостей жизни и эффективным способом успокоить расшатанные нервы.
— Что между вами произошло? — спросил он.
— Позавчера мы вместе вошли в транс, чтобы пообщаться с ее предками, — объяснил Юнг.
Фрейд с трудом скрывал раздражение. Интерес Юнга к спиритизму бесил его.
— Разговаривая со своим дедушкой, московским купцом, — продолжил Юнг, — Сабина попросила у него прощения за свои необоснованные упреки. Это было как озарение! Я понял, что все наши проблемы от того, что Сабина ничем не обосновывает свое лечение, то есть не платит за него. Если бы между нами сохранились отношения врача и пациента, ничего подобного не случилось бы. Но если отношения дружеские… как избежать взрыва чувств? Я написал ее матери письмо с просьбой уплатить мне за два года лечения.
— И что же ее мать? — Фрейд, расстроенный нелепым поведением коллеги, погладил рукой бороду.
