Яркое, как никогда, озарение привело к догадке: в глубинах его сознания, подобно спруту, притаилась смерть.
В его психике обитал Танатос, инстинкт смерти, тесно связанный с Эросом, инстинктом жизни.
— Земля!
Фрейд поднял голову. Пассажиры столпились у поручней вдоль палубы.
— Америка!
Фрейд тоже встал, не приняв руки, которую заботливо подал ему Юнг. Голова кружилась. Пошатываясь, он подошел к поручням и посмотрел в ту сторону, куда показывали вытянутые руки. В нескольких сотнях метров от лайнера из воды показался смутно знакомый массивный черный силуэт.
— Кит, — прошептал Фрейд.
— Какой кит? — насмешливо переспросил Юнг. — Мы прибываем в Манхэттен.
Фрейд прищурился, понял, что забыл надеть очки, и смущенно вернулся за ними к шезлонгу.
Взглянув вновь на черный силуэт, он убедился в своей ошибке.
Из океана вырастал город, протянувшийся на много километров, пестрый, состоящий из острых вершин и впадин, тяжеловесный и в то же время воздушный, излучающий удивительную энергию.
Город манил, почти осязаемо притягивал к себе, и Фрейд подумал, что пассажирам, возможно, придется прибегнуть к уловке Одиссея, чтобы приблизиться к нему без риска для жизни.
Файв-Пойнтс — лабиринт узких улочек между домами самой разной архитектуры, в которых в тысячах комнат ютятся тысячи людей, — лучшее в стране место для того, кто хочет исчезнуть.
Тщетно обследовав один за другим бары и магазинчики в квартале, находившемся между Бродвеем, Кенел-стрит и Бауэри, Кан начал терять надежду найти хоть какой-нибудь след Джона Менсона. Большинство обитателей здешних мест поклялись заправилам Файв-Пойнтс Чаку Шулеру, Полю Келли и Биг Джеку Зелигу, что полицейские не получат от них никакой помощи.
Правда, продавщица в одной кондитерской согласилась им помочь. Она узнала секретаря Августа Корда по фотографии с его рисованного портрета, которую Кан положил перед ней на прилавок.
— Его зовут не Менсон, а Коннелл, — сказала она. — Это сын Мэри, которая работает в пункте раздачи бесплатной еды.
Ненастоящий адрес, ненастоящее имя. Теперь Кан понимал, почему им до сих пор не везло.
— Мэри живет на Слепой аллее, — сообщила продавщица. — Она работает на мистера Якоба Риса, и у нее золотое сердце.
— На филантропа? — уточнил инспектор.
— Не надо его оскорблять, — сурово ответила женщина. — Это благородный человек.
Кан кивнул Ренцо, подавая знак, что пора уходить, и сказал продавщице:
— Спасибо, что не побоялись поговорить с нами. Если у вас вдруг начнутся неприятности, дайте нам знать…
