Но неизвестный ловко уклонился от ударов, воспользовался тем, что тяжелая секира угодила в пустоту, и пошел в ответную атаку. Меч воина был быстр, противник проворно менял стороны, нанося удары то справа, то слева. При этом он держался на безопасном расстоянии от секиры Тамара. Каждый удар гремел по щиту, рука масрида гудела. Клинок царапал по металлу, а от деревянных частей летели щепки.
Флорес и ее противника уже не было видно. «Некогда», — тяжело дыша, подумал Тамар. Дождь заливал глаза, мешая смотреть, и Тамар наклонил голову, чтобы защититься от капель. В темноте бой превратился в кошмарный сон, два расплывчатых силуэта, которые боролись не на жизнь, а на смерть, без лиц, без имен. Масрид не мог сказать, сколько времени уже прошло с начала схватки.
Враг снова обрушил на Тамара быструю серию тяжелых ударов. Первый удар Тамар блокировал щитом, второй — секирой и сразу же ударил в ответ. Короткий клин секиры нашел брешь в панцире противника. Тот сразу же отпрыгнул назад. Рана была нетяжелой, сила была недостаточна, но Тамар и не думал давать передышку своему врагу.
Он устремился вперед, игнорируя удар мечом, который скользнул по краю щита и поножи, и влетел щитом в грудь противника.
Оба потеряли равновесие на скользкой земле. Тамар выронил секиру и оперся на руку, в то время как противник упал на спину. Рефлекторным движением масрид резко дернул локтем, и секира, висевшая на петле на запястье, буквально влетела в руку.
Тамар, не медля, ударил. Тяжелое навершие оружия угодило в шлем, металл согнулся с громким скрежетом, кость затрещала, плоть раздробилась. Руки и ноги упавшего судорожно дергались, и Тамар снова ударил, разрубив надвое забрало и окончательно круша череп противника.
Теперь он слышал лишь шум своей крови в ушах. Тамар тяжело вздохнул, опустился на одно колено и оперся на секиру. «Я стал слишком старым для войны, — понял он, но потом увидел поверженного врага, кровь которого смывал дождь. — А может, еще и нет».
В темноте он слышал звуки ударов металла о металл, потом длинное влахакское ругательство. Тамар сразу же подскочил и помчался на шум. Дождь затруднял поиски, но внезапно все звуки затихли. Подгоняемый беспокойством, масрид продолжал бежать туда, где в последний раз слышал звон меча. Его хватило спокойствие — привычка, рожденная долгим опытом. Он прикрылся щитом и был готов к нападению в любой миг. Слишком часто он рисковал жизнью на поле битвы, чтобы поддаваться страху в такие моменты. «Если она мертва, я найду вас, — поклялся он себе. — Я найду вас, я отниму у вас все, что вы любите, я уничтожу вас».
