- Джентльмены, здесь у меня имеется в виде отдельных выпусков полное и бесцензурное издание одного из классических произведений мировой литературы, знаменитый "Декамерон" Боккаччо, который вот уже четыре века олицетворяет пикантный юмор и рискованное остроумие.
Он вытащил из отвисшего кармана кипу маленьких книжек и стал с нежностью перебирать их.
- Просто из чувства дружбы я готов поделиться с теми из вас, кого они заинтересуют... Вот, Фейни, возьмите их, и, если кто-нибудь спросит, имейте в виду, что они стоят по два доллара книжка. Мой молодой друг поможет вам распределить их... доброй ночи, джентльмены.
И он ушел, а поезд снова тронулся, и Фейни оказался с книжками в руках посредине раскачивающегося вагона, и подозрительные взгляды курильщиков буравили его со всех сторон.
- Покажите-ка, - сказал наконец маленький человечек с оттопыренными ушами, сидевший в дальнем углу. Он раскрыл книгу и с жадностью принялся читать. Фейни все стоял посредине вагона, обмирая от стыда. Он мельком видел, как за дымными извивами блестели белки у человечка, скосившего глаза от сигары на книгу. Его оттопыренные уши слегка порозовели.
- Изрядно приперчено, - сказал человечек, - но два доллара это слишком дорого.
Фейни, едва сознавая, что говорит, промямлил;
- Онни нне ммои, сэр, я право не знаю...
- Ну да ладно, черт с ним... - Человечек запихнул двухдолларовую бумажку в ладонь Фейни и снова принялся читать. Когда Фейни пустился в обратный путь, у него оставалось две книги на руках и было шесть долларов в кармане. На полдороге к своему вагону он встретил кондуктора.
Сердце у него так и замерло. А тот кольнул его острым взглядом, но не сказал ни слова.
Док Бингэм сидел на своем месте, опустив голову на ладонь и закрыв глаза, и, казалось, дремал. Фейни скользнул мимо него и уселся рядом.
- Сколько продал? - не открывая глаз, спросил док Бингэм. Он говорил уголком рта и странным хриплым голосом, какого Фейни еще от него не слышал.
- Шесть монет заработал... Бог мой, и напугал же меня по дороге кондуктор... Как взглянет...
- Ну, кондукторов ты предоставь мае и помни, что нет ничего преступного в распространении творений великих гуманистов между торгашами и менялами этой оставленной бегом страды. Ты бы лучше передал мне получку.
Фейни хотел было напомнить про обещанный доллар, но док Бингэм уже снова завел свою шарманку:
Когда бы
За каждым ураганом наступало
Спокойствие такое - пусть бы ветры
Ревели так, чтоб даже смерть проснулась,
