— И за мной раньше охотились, и за мной, — бормотала она, провожая его, — да, и за мной…
Было полвосьмого вечера[31]. Фонари уже зажглись, и нежные оранжевые огни казались прелестными на бледном фоне сумерек. Небо было еще совсем голубое, и лишь одно-единственное оранжево-розовое облачко застыло где-то в отдаленье, и от ощущения шаткости равновесия между светом и тенью у Альбинуса кружилась голова.
«Сейчас будет рай», — думал он, летя в таксомоторе по шуршащему асфальту.
Перед большим кирпичным домом, где она жила, росли три тополя. Новехонькая медная табличка с ее именем красовалась на двери. Угрюмая бабища с красными, как сырое мясо, руками, пошла о нем доложить. «Уже кухарку завела», — подумал Альбинус с любовью.
— Входите, — сказала вернувшаяся тем временем кухарка. Он пригладил свои жидковатые волосы и вошел.
Марго лежала в кимоно на уродливой цветистой кушетке, заломив руки за голову; на животе у нее покоилась корешком вверх открытая книга.
— Какой ты шустрый, — сказала она, лениво протягивая руку.
— Ты как будто знала, что я сегодня приду, — прошептал он едва слышно. — Спроси, как я выюлил твой адрес.
— Я же тебе написала адрес, — сказала она и, вздохнув, приподняла кверху локотки.
— Нет, это было уморительно, — продолжал Альбинус, не слушая ее и с нарастающим чувством наслаждения глядя на эти накрашенные губы, которые он сейчас… — Уморительно — особенно этот твой кунштюк с воображаемой теткой, при помощи которой ты мне все баки забивала.
— Зачем ты ходил туда? — произнесла Марго, внезапно рассвирепев. — Ведь я же написала тебе мой адрес. Справа наверху, совершенно отчетливо.
— Наверху? Отчетливо? — повторил Альбинус, недоуменно насупившись. — О чем ты?
Она захлопнула книгу и привстала.
— Да ведь письмо ты получил?
— Какое письмо? — спросил Альбинус — вдруг приложил ладонь ко рту, и глаза его расширились.
— Я сегодня утром послала тебе письмо, — сказала Марго, вновь улегшись и глядя на него с любопытством. — Я так и рассчитала, что ты с вечерней почтой получишь его и сразу ко мне придешь.
— Не может быть! — крикнул Альбинус.
— Еще как может. Ах, я готова тебе пересказать, слово в слово: «Дорогой Альберт, гнездышко свито, и птичка ждет тебя. Только не целуй слишком крепко, а то у твоей девочки может закружиться голова». Все.
— Марго, — хрипло прошептал он, — Марго, что ты наделала… Ведь я ушел раньше. Ведь почта приходит в без четверти восемь. Ведь…
— Ну знаешь, в этом моей вины нет, — сказала она. — Знаешь, тебе непросто угодить. Я ему так мило пишу, а он…
