— Важно? — Коул энергично потряс головой. Нет. Ничего особенного. Я просто хотел поговорить с ним, узнать, как у него дела, вот и все. Так что это неважно, совсем неважно.
Он что-то скрывает, подумала Анна. Не успела эта мысль оформиться у нее в голове, как чувство вины заглушило все подозрения. Она воображала бог весть, что о содержимом его портфеля, а там оказались совершенно невинные бумаги! Коул всегда был честен с ней. Возможно, пора принять его слова на веру.
— Я уверена, что с твоим отцом все в порядке. Ведь отдых на Гавайях просто замечательный.
— Вероятно, ты права. — Коул взлохматил волосы, которые, высыхая, начинали виться. Он все еще выглядел озабоченным. — Ты хотела спросить меня о чем-то?
— Ты любишь глазунью или омлет?
Анна заметила, как он, улыбнувшись, с некоторым усилием сосредоточил внимание на ней, как будто решил на время выбросить из головы беспокоившую его проблему.
— Тебе придется больше узнать обо мне, если ты задаешь подобный вопрос. — Коул поднялся и обнял ее за плечи. Это был дружеский жест, но реакция Анны была чисто сексуальной. Она едва совладала с охватившей ее дрожью. — Если бы я был привередлив в еде, мне бы не удалось вырасти таким большим.
Она рассмеялась.
— Это надо понимать, что у тебя нет предпочтений?
— А что хочешь ты? — спросил Коул.
— Обычно у меня на завтрак йогурт или фрукты.
— Если сегодня у тебя будет такой легкий завтрак, ты не сможешь съехать со склона.
Анна подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Ты хочешь покататься?
— И помешать тебе насладиться последним днем отдыха? — рассмеялся Коул. — Ни в коем случае! У нас еще будет время.
Провести целый день на лыжах! Это было бы просто чудесно.
— Но что будешь делать ты?
— Я подумываю заняться работой.
Несмотря на то, что прошлой ночью он показал ей, над чем работает, Анна почувствовала некоторую неловкость. Какие еще исправления Коул внесет в работу, которая, по ее мнению, сделана превосходно?
— Так ты собираешься работать весь день?
Коул печально улыбнулся.
— К сожалению, нет. Мальчишки упросили меня встретиться с ними на склоне в два часа.
— Ты серьезно? — недоверчиво спросила Анна. Разве ты не знаешь, что сегодня на десять градусов холоднее и, по всей вероятности, пойдет снег?
— Самый большой человек на горе должен делать то, что может делать только самый большой человек на горе, — пожав плечами, сказал он так добродушно, что ей стало стыдно.
Возможно, Коул честолюбив, но он хороший, благородный человек. Внезапное нападение не в его духе. Если бы он замыслил продвинуться на ее место, он бы сказал ей об этом.
