— Я не была готова, чтобы ты… — Анна умолкла и резко сказала: — Ты сам знаешь, что я имела в виду, сказав «нет».
Он рассмеялся, и она почувствовала, как ее наполняет счастье.
— Дорогая, — сказал он, поворачиваясь к ней, — я ведь никуда не ухожу.
— Вот и хорошо! — откликнулась Анна.
И самый замечательный секс, который когда-либо был у нее в жизни, продолжился, становясь еще лучше.
По ее обнаженному бедру скользит мужская рука, продвигаясь все выше и выше.
Анна вздохнула от удовольствия, когда большая теплая ладонь лениво задержалась у нее на пупке и накрыла грудь.
— Ммм, — проворковала она, чувствуя, как набухают и тяжелеют ее груди, а тело наливается жидкой плазмой.
Она видела Коула в эротических снах, но это сновидение обещает быть самым лучшим.
— Проснись, спящая красавица!
Ей нравится низкий чувственный тембр его голоса. Она плотнее сжала веки, цепляясь за сон и не желая покидать чудесную страну грез.
— Я не просыпаюсь, если меня не поцелуют, — пробормотала Анна, и возлюбленный ее снов рассмеялся.
Он целуется так, как должен целоваться мужчина, созданный ее тайными желаниями. У него твердые, но нежные губы, которые знают, как добиться от нее ответа.
Она любит целовать его, любит, когда его горячий влажный рот завладевает ее губами. Все еще не открывая глаз, Анна запустила руки в густые волосы Коула, не желая отпускать его. Несмотря на поцелуй, ей совсем не хочется просыпаться.
Телефонный звонок прервал чудесный сон.
Что-то здесь не так. Это ее сон, ее фантазия. Она не питает особой любви к телефонам, поэтому маловероятно, что ей пришло в голову вставить его в сон.
Особенно в таком волнующем месте.
Несмотря на то, что Коул снова целует ее, телефон не прекращает звонить.
Черт! Ей придется проснуться Анна разочарованно надула губы и открыла глаза. Солнечный свет, просачивающийся сквозь жалюзи, был ослепительно ярким. Он резал ей глаза, освещая комнату, которая ночью была такой темной. Совсем близко Анна увидела Коула, который нежно смотрел на нее. Темная щетина появилась у него на подбородке, волосы были взлохмачены, губы влажные, словно от поцелуев.
— Доброе утро, — сказал он.
Его мускулистая, поросшая волосами грудь была обнажена. Из-под скомканной простыни виднелось голое бедро. Наготу Анны также скрывала простыня.
Внезапно на нее нахлынули воспоминания о прошлой ночи, и ее голову сжало так, словно она попала в тиски. Значит, интимная утренняя интерлюдия с Коулом вовсе не была сном. Она была продолжением предыдущей ночи, когда практически по ее настоянию он занимался с ней любовью.
