— Итак, когда вы познакомились с моей дочерью? Розмари Уэзли, мать Анны, устроилась на диване, повернувшись к нему боком. В ушах у Коула зазвенело.
Для такой крошечной женщины у нее был чудовищный голосовой аппарат.
— Обожаю истории о том, как «мы встретились»! — с энтузиазмом поддакнула бабушка Шимански, приглаживая неестественно черные волосы. По ее ничуть не более нежному голоску он уже понял, что это мать Розмари. — Они такие романтические!
— Здесь нет никакой романтики, — разочаровал их Коул. — Я познакомился с Анной около месяца назад, когда проходил собеседование для приема на работу в «Скиллингтон Ски Шопс».
— Она заикалась, когда задавала вам вопросы? — поинтересовалась бабушка Шимански. — Это верное доказательство того, что она нервничает.
— Анна никогда в жизни не заикалась! Это была Джули, мама, и она больше не заикается. — Розмари похлопала Коула по руке. — Итак, вы сразу поняли, что хотите пригласить ее куда-нибудь?
Коулу вспомнились ледяные взгляды, которые заморозили его первоначальное влечение к Анне. Она безжалостно подвергла его допросу «с пристрастием», допытываясь, почему он стремится занять должность помощника, имея квалификацию коммерческого директора.
Он утверждал, что стремится занять ее пост, потому что не мог сказать правду.
Рассказ о том, что ему нужна работа, чтобы ближе узнать отца, был бы вполне приемлем, но известие, что он — «крот», который должен выяснить причину недостаточных прибылей, не было бы воспринято Анной с энтузиазмом.
Коул хотел сразу открыть свою связь со «Скиллингтон Ски Шопс», но Артур Скиллингтон отговорил его, убедив, что ему будет легче добраться до сути проблемы, если сотрудники, чья работа окажется под вопросом, не будут настороже.
Коул согласился главным образом из-за того, чтобы доставить удовольствие отцу, о чьем существовании он никогда не подозревал, но которого уже успел полюбить.
— Ну… нет. Нельзя сказать, что я сразу принял такое решение, — замялся Коул. — Сначала она показалась мне… суховатой.
Бабушка Шимански схватилась за сердце морщинистой рукой.
— Анна показалась вам сутуловатой?!
— Не сутуловатой, мама! Суховатой. И это было тогда, а не сейчас, — растолковывала Розмари матери, перегнувшись через Коула. — Скажите, Коул, что вы думаете об Анне теперь?
— Я думаю, что мне не приходилось встречать более пленительную женщину, — тихо признался он.
— Пленительную? — Розмари кивнула. — Хорошее слово! Гораздо менее избитое, чем «красивая».
