В салфетке для каждой дамы были приготовлены по два маленьких постных сухарика. Лина лучезарно улыбнулась и положила их возле тарелки.
— А мне можно хлеба? — спросила она.
Самая неприличная фраза не могла бы повергнуть трех дам в такой шок. Ни одна из них не ела хлеба уже лет десять. Даже Беатрис при всей ее прожорливости провела для себя тут запретную черту. Фрэнк, гостеприимная хозяйка, первая пришла в себя.
— Конечно, дорогая, — сказала она и попросила дворецкого принести хлеба.
— И масла, — произнесла Лина своим милым непринужденным тоном.
Повисла неловкая тишина.
— Не уверена, что в доме есть масло, — сказала Фрэнк, — но я выясню. Может, на кухне найдется.
— Обожаю хлеб с маслом. А вы? — спросила Лина, поворачиваясь к Беатрис.
Беатрис кисло улыбнулась и что-то уклончиво ответила. Дворецкий принес длинную хрустящую французскую булку. Лина разрезала ее пополам и намазала маслом. Подали жареного на гриле палтуса.
— У нас тут совсем простая еда, — сказала Фрэнк. — Надеюсь, ты не против.
— Ах, что ты, я люблю простую еду, — ответила Лина, взяла кусочек масла и намазала на палтуса. — Хлеб с маслом да картошка со сметаной — больше мне ничего не надо.
Подруги переглянулись. Крупное бледное лицо Фрэнк вытянулось, и она с отвращением взглянула на сухую безвкусную рыбину у себя на тарелке. На помощь пришла Беатрис.
— Такая досада, здесь нигде не продают сметану и сливки, — сказала она. — На Ривьере приходится обходиться без них.
— Очень жаль! — воскликнула Лина.
Затем были котлетки из молодого барашка (из них предварительно удалили жир, чтобы не искушать Беатрису), потом отварной шпинат, а на десерт — грушевый компот. Лина попробовала компот и вопросительно взглянула на дворецкого. Этот сообразительный мужчина мгновенно ее понял и, хотя тут не было заведено подавать сахар, не мешкая вручил ей сахарницу. Лина не скупясь насыпала в компот песка. Подруги сделали вид, что ничего не заметили. Подали кофе, Лина положила себе три кусочка сахара.
— А вы сладкоежка, — сказала Стрелка тоном, в который постаралась внести дружеские нотки.
— Мы считаем, что сахарин слаще, — заявила Фрэнк, кладя в кофе крошечную таблетку.
— Фу, какая гадость! — фыркнула Лина.
Уголки рта Беатрис поползли вниз, и она бросила тоскливый взгляд на сахарницу.
— Беатрис! — строго прогрохотала Фрэнк.
Беатрис подавила вздох и потянулась за сахарином.
Фрэнк успокоилась, только когда они сели за карточный столик. Для нее было очевидно, что Стрелка и Беатрис расстроены. А она-то хотела, чтобы им понравилась Лина, а той понравилось у них. Первый роббер Стрелке выпало играть в паре с новенькой.
