- Должно быть, он очень любил тебя после смерти твоей матери.
- Да, вероятно, - ответила Вика, - но он был глупец.
- Почему ты так говоришь?
- Он пошел за мной в Сардар, пытался спасти меня.
- Должно быть, очень храбрый человек, - сказал я.
Она откатилась от меня и лежала, глядя в стену. Через некоторое время голосом, полным жестокого презрения, сказала:
- Он был помпезный маленький глупец. Он боялся даже рычания ларла.
Она фыркнула.
Потом неожиданно снова повернулась лицом ко мне.
- Как могла моя мать его любить? Он был всего лишь толстый помпезный маленький дурак.
- Наверно, он был добр с ней, - предположил я, - а остальные - нет.
- А почему нужно быть добрым к рабыне для удовольствий? - спросила Вика.
Я пожал плечами.
- Рабыне для удовольствий, - сказала она, - полагается лодыжка с колокольчиком, духи, хлыст и меха любви.
- Может быть, он был добр с ней, - повторил я, - а остальные - нет.
- Не понимаю, - сказала Вика.
- Может быть, он о ней заботился, был с ней мягок, разговаривал с ней - любил ее.
- Может быть, - согласилась Вика. - Но разве этого достаточно?
- Возможно.
- Я часто над этим раздумывала.
- Что с ним стало, - спросил я, - когда он пришел в Сардар?
Вика не ответила.
- Ты знаешь?
- Да.
- Так что же?
Она горько покачала головой.
- Не спрашивай.
Я не стал настаивать.
- А как он тебе разрешил идти в Сардар? - спросил я.
- Он не разрешал, - ответила Вика. - Пытался помешать мне, но я обратилась к посвященным и предложила себя в качестве дара царям-жрецам. Конечно, я им не говорила о подлинных причинах. - Она помолчала. Интересно, знали ли они?
- Возможно, - сказал я.
- Отец, конечно, и слышать не хотел. - Она рассмеялась. - Он закрыл меня в моих комнатах, но верховный посвященный города пришел с воинами, они ворвались в наш дом, избили отца, так что он не мог двигаться, и я с радостью ушла с ними. - Она снова рассмеялась. - О, как я радовалась, когда его били и он кричал. Я его ненавидела. Как я его ненавидела! Он не был настоящим мужчиной, даже не мог терпеть боль. И не мог слышать рычания ларла.
Я знал, что кастовая принадлежность в Горе обычно передается по наследству, но это правило не обязательное, и человек, который не хотел оставаться в своей касте, мог ее поменять, если получал одобрение высшего совета своего города; такое одобрение давалось, если он подходил для другой касты и если члены этой касты не возражали принять его в свое братство.
