От обрушившегося на шишковатый ствол кулака дерево содрогнулось. Она ухватилась понадежнее.
– Ты у меня поговоришь, – мрачно пообещал он. – Ты мне целые тома наговоришь. Ты еще пожалеешь, что вообще говорить научилась.
Она задрала подбородок, стараясь не выдать страха.
– Я отклоняю ваше любезное приглашение. Он прижал указательный палец к большому.
– Вот столько у меня осталось терпения. Так что или слезай ко мне немедленно, или я, к чертовой матери, вызову полицию.
– Не вызовешь.
– Не сомневайся. Мысль увидеть твою милую мордашку за решеткой кажется мне необычайно привлекательной.
Она разозлилась настолько, что забыла об осторожности. Потрясая издали кулачком, она кричала:
– Давай. Милости прошу. Не стесняйся. Действуй. Копы меня тоже не достанут.
Он рывком поднялся на нижнюю ветку, и Рейчел тихо ахнула. Может, не стоило дразнить его?
Оценив ситуацию, она приняла мгновенное решение. Она весит фунтов на шестьдесят пять[5] меньше, чем милейший профессор. По законам физики – он ведь физик – она может забраться на такие ветки, куда ему и в голову не придет лезть.
– Ну-ка достань, – подначила она, перебираясь выше. – Попробуй, вдруг получится. Я лучшая в мире лазательница по деревьям.
Он спустился на землю и глядел на нее со зловещей усмешкой.
– Проиграл? – неуверенно поинтересовалась она, выглядывая из-за листвы.
Он покачал головой.
– Нет. А ты – да. С минуты на минуту.
– Это почему же? – спросила она, чувствуя подвох.
– Ты в курсе, что забираешься на очень старый дуб?
Она ухватилась покрепче.
– Да, и что же?
– А то… Возраст, да еще сухой климат – ветки должны быть очень хрупкими. Волей-неволей ты все равно окажешься внизу. А тогда… – он сжал кулаки, – тогда ты моя.
– Фиг вам, мистер Я-Напишу-Формулу-Чего-Угодно. Я легкая. Я ловкая. И такая трусиха, что хоть сто лет просижу здесь, если понадобится. – Она полезла выше.
– Попробуй вон на ту ветку, – посоветовал он.
– Ха! – фыркнула Рейчел. – Нас на старых штучках не проведешь. Мне эта больше нравится. – Усевшись поудобнее, она, очень довольная, заявила: – Поскольку ты торчишь там внизу, а я – здесь наверху, я должна сказать тебе пару вещей.
– Я тоже, моя сладкая. Поверь, я тоже.
Пожалуй, она и в самом деле победила на этот раз. Откашлявшись, Рейчел начала:
– Я еще не говорила, что ты – старый надутый профессор, который умеет здорово целоваться, но не узнает настоящего чувства, даже если оно само придет и даст ему в зубы. – Иллюстрируя сказанное, она изобразила апперкот левой, балансируя на ветке. – Куда там, спорю…
