Неожиданно её начал разбирать смех, расхохотался и Джо. Пёс под ними стушевался и задрожал от страха. Ему никогда прежде не приходилось слышать кошачий смех.
Будучи не в силах стряхнуть или схватить их, пёс бросился в заросли ракитника в надежде ветками сковырнуть их со спины. Жёсткие ветки больно цепляли шкуру, царапали и хлестали маленьких всадников, которые приникли к своему скакуну, прижали уши и зажмурились.
— Пора! — заорал Джо.
Они сорвались и метнулись через тёмные колючие заросли, густые как плетеная корзина. Пёс рванул за ними, расталкивая ветки, петляя и сопя. Джо и Дульси забрались под полог спутанных ветвей и потихоньку отползали подальше; они дрожали, чувствуя себя перепуганными кроликами, на которых сами частенько охотились. Сделав паузу, они прислушались.
Пёс носился кругами, ища обидчиков.
Кошки промчались через колючий подлесок и снова припали к земле, стараясь услышать, ощутить колебания, которые передаёт земля. Может, пёс почует их и бросится в погоню, а может, и нет. Выйти на открытое пространство они не осмеливались. Напуганная Дульси понимала: это тот же пёс, который преследовал её между домами. Теперь он был охотником, а она – дичью, и это ощущение совсем ей не нравилось.
Пёс надолго затих, слышно было только легкое шуршание, словно он пытался вылизывать раны.
Затем Джо и Дульси услышали его нерешительные шаги. Приподняться и посмотреть они не смели.
Готовые броситься наутек, кошки слушали, как пёс, хрустя ветками, удаляется.
Он и впрямь уходил. Джо привстал, оглядываясь, затем рассмеялся, выбрался из кустов, разлегся на траве и улыбнулся Дульси.
— Ты здорова подрала его.
— И ты тоже.
Она приподнялась на задние лапы, чтобы посмотреть, как пёс ковыляет вниз по склону к домам, где, вероятно, ожидал найти более дружелюбный мир.
Кошки улеглись па продуваемой солнечной полянке. — Надо было остаться у него на спине, — сказал Джо. — Он бы привёз нас прямо к дому Джанет.
Дульси выплюнула остатки собачьей шерсти.
— Я вся пропахла псиной, даже во рту вкус псины.
Далеко внизу пёс остановился во дворе обшарпанного серого дома, окруженного покосившимся штакетником. С тыльной стороны дома размещалась пристройка с маленьким грязным окошком под скатом крыши.
Пёс вскинул лапу у забора, а затем начал кружиться, пытаясь лизнуть раненую спину и одновременно потереть лапами морду. Но через некоторое время он бросил это безнадежное дело, доплелся до края дороги и запрыгнул в кузов старого чёрного пикапа.
