Энди, может это покажется тебе странным, да я и сам чуточку удивлен, потому что до сих пор не разобрался в чувствах, овладевших мною при виде бездыханного тела. Ну, словом, взял я этот кубик — а делать этого все-таки не следовало — и начал вертеть в руках, пытаясь понять, что это за штуковина, и тут заметил, как внутри мелькнуло что-то яркое, поднес к глазам — и увидел то же, что и ты. И с того самого момента для меня не могло быть и речи о возврате кубика на место. Впервые в жизни пережил я такое потрясение. Меня бросило в холодный пот, я затрясся, как осиновый лист…
— Но чего это ради, Невилл? Ну да, это работа мастера, удивительное произведение искусства, но…
— Ты что, не узнаешь?
— Что, картинку в кубике? А с какой это стати я должен ее узнать?
— А с такой, что это фото Марафонской битвы!
Я невольно охнул:
— Фото из Марафона?! Да с чего ты взял? Невилл, ты просто рехнулся.
— Все очень просто — я узнал Марафонскую равнину. Ты разве забыл, что два года назад я провел там три недели на полевых изысканиях? Я там жил, бродил взад-вперед по полю боя, стараясь проникнуться ощущением события, и добился этого. Я пешком прошел всю линию фронта, прошел по пятам удирающих персов. Я пережил эту чертову битву, Энди! Порой, замерев в молчании, я даже различал вопли сражающихся воинов.
— Но ты назвал эту штуку фотографией! Никакая это не фотография. Еще не сделан такой фотоаппарат, чтобы…
— Разумеется, но взгляни-ка сюда, — он снова вложил кубик мне в руки. — Посмотри еще раз.
Я так и сделал.
— Там что-то не так, как надо. Никакой воды, хотя раньше вдали виднелось какое-то озеро.
— Это не озеро, а Марафонская бухта. А теперь ты видишь или холмы, или дальний лиман. А битва на месте.
— Один холм, — уточнил я, — и притом не очень высокий. Черт побери, что это за штучки?
— А теперь переверни и посмотри еще раз.
— На этот раз вдали болото, что-то вроде заболоченной низинки. И сухое речное русло.
— Это река Харадра, точнее два ручья. Летом они пересохли, и в сентябре, во время битвы, их русла были сухими. Ты смотришь в ту сторону, куда удирали персы. Посмотри направо — там сосны.
— Похоже.
— Они растут на песчаной полосе между морем и лиманом. Персы вытащили свои корабли на берег, но отсюда их не видно.
Я положил кубик на стол.
— Ну, и в чем тут юмор? — меня начала одолевать злость. — Что ты пытаешься доказать?
— Да говорю же, Энди, — едва ли не с мольбой воскликнул Невилл, — ничего я не пытаюсь доказать! В этом кубике — фотография Марафонской битвы, состоявшейся почти двадцать пять веков назад. Не знаю кто и как ее сделал, но абсолютно уверен, что это фото. Ты же знаешь, я не люблю поспешных суждений и пока не добьюсь полной уверенности — не говорю. Я изучил фото гораздо пристальнее, чем ты. Когда ты уехал на Торговый Пост, я решил не садиться за руль и пройтись до моста пешком — тут всего с полмили пути. Утро было чудное, не грех и прогуляться. Ну вот, а наткнувшись на Стефана, вынужден был вернуться за машиной. И вот тут, повинюсь, решил чуточку подзадержаться. Понимал, что должен ехать на Торговый Пост, но этот кубик раздразнил мое любопытство. Я догадывался, что это такое, хотя и был не настолько уверен, как теперь. И потом — получасом раньше, получасом позже — для Стефана роли уже не играло. Так что у меня было достаточно времени для изучения фотографии при помощи увеличительного стекла. Погоди-ка, — он порылся в кармане и извлек оттуда лупу, — на, посмотри сам. При увеличении картинка становится яснее, и эти фигурки — не подделка и не ловкая имитация. Это люди из плоти и крови. Посмотри на выражения их лиц. Обрати внимание, какое обилие деталей.
