.
Другой сторонник монархии с ним солидарен: "Самодержавие …есть активное самосознание народа, концентрированное в одном лице"[40].
Изъяны самодержавия известны всем: оно легко перерастает в абсолютизм; Ленин-Сталин, правда, обходились без трона. А изъяны других форм правления? Сегодня только и слышно "демократия", так ли она безупречна? Цену русской демократии показал февраль 1917 и октябрь 1993 года: демократия быстро выродилась в охлократию (власть толпы) и демонократию (власть "бесов", по Достоевскому).
Еще в древности демократия скомпрометировала себя процессом Сократа. "Пятьсот афинских торговцев и матросов приговорили Сократа к смерти за неправильные философские убеждения" (Зощенко). Ученик Сократа Платон виден в демократии "жесточайшее рабство". Кант во всем был антиподом Платона, но сходился с ним в неприятии демократии. "Демократия неизбежно есть и деспотизм" — его слова[41].
Выдвинув тезис, Кант мыслит об антитезисе, и если не формулирует синтез, мы чувствуем истину в наличии двух противоположных положений. Демократия вырождается в деспотизм, таков тезис. Антитезис заключается в заботе о правовом устройстве государства, преодолении беззакония. Правопорядок требует трех условий: 1) правильной конституции, 2) многовекового опыта, 3) доброй воли. Если нет хотя бы одного из этих условий — ничего не получится. Поэтому осторожнее с демократией, прислушайтесь к Канту, не верьте на слово мнимым народоправцам!
Павел Флоренский, томясь на Лубянке в ожидании казни, написал политическое завещание — трактат "Предполагаемое государственное устройство в будущем", исполненный тревоги за судьбу родины. Трактат сохранился в архивах госбезопасности и был недавно опубликован, он достоин внимательного прочтения. "Бюрократический абсолютизм и демократический анархизм равно, хотя и с разных сторон уничтожают государство… Политическая свобода масс в государствах с представительным правлением есть обман и самообман масс, но самообман опасный, отвлекающий в сторону от полезной деятельности и вовлекающий в политиканство. Должно быть твердо сказано, что политика есть специальность столь же недоступная массам, как медицина или математика и потому столь же опасная в руках невежд, как яд или взрывчатое вещество.
Отсюда следует соответственный вывод о представительстве: как демократический принцип оно вредно и, не давая удовлетворения никому, вместе с тем расслабляет целое. Ни одно правительство, если оно не желает краха, фактически не опирается на решение большинства в вопросах важнейших и вносит свои коррективы; а это значит, что по существу оно не признает представительства, но пользуется им как средством для прикрытия своих действий"
