— Газы! Газы!
Джулиано почувствовал, как белый дым проникает в его нос, горло, легкие, глаза, как он душит его, выдавливая из глаз потоки слез. Задыхаясь, он закрыл лицо ладонями, опустил голову на колени и так застыл, сжавшись в комочек, а сверху, и снизу, и мимо него бежали люди, прижав платки к губам и носу, с покрасневшими от слез глазами.
Его кто-то тронул за плечо, и он услышал голос:
— Эй, парень, что, плохо? Держи лимон, помогает!
Джулиано почувствовал, как ему под руки сунули часть плода, и он тут же впился губами в освежающую кислоту лимона, начал глотать ее, очищая горло. Потом он приоткрыл глаза. Они еще слезились. Но белое облако уже рассеивалось, а за ним прямо на него двигались полицейские с дубинками, и первым среди них шел Барани. Его глаза возбужденно блестели за забралом шлема, зубы были оскалены. Джулиано заметил, как тот взмахнул над головой дубинкой и рванулся к нему.
— Провокатор, мерзавец! — крикнул Джулиано и бросился бежать. Теперь все равно праздник уже пропал, будь они прокляты, — Джулиано нагнулся, схватил валявшийся на земле обломок кирпича и швырнул им в Барани, тот увернулся и прибавил ходу. Но Джулиано уже выскочил на простор виа де Бенчи. Рядом с ним, спасаясь от полиции, бежали такие же, как он, мальчишки и молодые парни. На ходу они хватали все, что попадалось под руку — камни, палки, мусор, — и швыряли в полицейских. Сзади послышались резкие громкие хлопки. Джулиано в жизни не слыхал таких. Он оглянулся и увидал, что полицейские стреляли по бегущим людям. Несколько человек уже лежали на мостовой. Джулиано прижался к стене дома, ему было страшно и так хотелось раствориться в этой каменной громаде, но стена была гладкой и прочной, а он стоял на ее фоне такой незащищенный. Потом он побежал дальше, завернул за угол, надеясь уйти проходными дворами, но здесь оказался тупик, и Джулиано снова выскочил на виа де Бенчи и бросился к мосту Алле Грацие. Только бы перебежать через мост и добраться до другого берега Арно. Там был рабочий район, туда они не посмеют сунуться.
Едва Джулиано вбежал на мост, как услышал вой сирен. Полиция окружала со всех сторон пьяцца Санта-Кроче и прилегающие улицы. Теперь будут хватать всех, кто попадется под руку, и, конечно, будут стараться взять коммунистов, чтобы потом обвинить их во всех грехах.
На этом берегу Арно было тихо. Джулиано подбежал к своему дому, влетел на второй этаж и уже через мгновение уткнулся в плечо матери. Он плакал от злости и обиды, невозможности расправиться с этими провокаторами, с этими убийцами.
