Я посмотрела в сторону широкого подоконника, заставленного баночками с тональным кремом, коробочками с тенями, тубами губной помады. Вот он, рулон трехслойной бумаги для снятия макияжа, а рядом бобина с нитью, которой пользуются рыболовы.
Макс не переставал говорить:
– Елена умерла от анафилактического шока, вызванного приемом пустырника. Душили ее спустя час после кончины. Поняла?
– Да, – ответила я, – теперь все, как на ладони.
– Будь осторожна, – немедленно предупредил Макс.
Я засунула сотовый в карман, потом медленно приблизилась к окну, взяла рулон и леску, посмотрела на тетку с племянницей.
Тамара и Оля сидели на кровати, прижавшись друг к другу. Я опустилась на стул и сказала:
– Послушайте меня внимательно. Любой преступник непременно совершает ошибки, и тогда его ловят. Есть такая вещь, как криминалистическая экспертиза. Вы можете с пеной у рта отрицать свое пребывание на чердаке, твердить, что ничего о нем не слышали, узнали только тогда, когда с Леной случилось несчастье. Но! Эксперт возьмет подброшенные вами улики и сравнит куски бумаги с рулоном, а леску вот с этой бобиной. Понимаете, есть приметы, которые позволяют специалистам с уверенностью заявить: «Да! Салфетки оторвали именно от этого мотка, а ленту от этой бобины». Дальше – больше. Про анализ ДНК знаете?
– Слюну изо рта берут ватной палочкой, – прошептала Оля, – я видела в телеке.
– Молчи, – одними губами приказала тетка.
– Сериалы нельзя считать школой жизни, они не дают полной информации, – сказала я. – ДНК можно получить из волос, пота, кожных частиц. Лестница, ведущая на чердак, сделана из грубых веревок. Тот, кто ею пользовался, непременно оставил на канате те самые пресловутые кожные частицы. Они микроскопические, не видимы человеческим глазом, но приборы во много раз мощнее. Криминалисты найдут чешуйки. Моток салфеток, бобина, леска, ДНК на лестнице. Судья, конечно, поверит экспертизе, а не словам Тамары Владимировны Федоркиной, которая, вот уж интересная деталь, пару лет назад проходила в качестве основного свидетеля по делу «киллера красоты».
– Тетя! – пискнула Оля. – Ой, тетя! Откуда она узнала?
Я перевела дух.
– Думаю, случился форс-мажор. Вы не хотели убивать Лену.
– Нет, нет, нет, – замотала головой Оля, – я никомушечки не сделала плохо! Я ваще перепугалась! Чуть сама не умерла!
– Молчи! – рявкнула Тамара. – Захлопни рот. Говори меньше, целее будешь!
Я не согласилась.
– Ваша позиция чревата неприятностями. Антон, озабоченный получением денег, узнал о вашей любви к винтажным нарядам и предложил продать кое-что из сундуков. Отрицать это глупо, зять Михаила Матвеевича мне все рассказал. Вы, Тамара, слазили на чердак и увидели одежду. Синее платье забраковали, но потом неожиданно велели Антону добыть его. Почему? Думаю, Оля тоже видела наряд, полагаю, вы вместе, уже без Антона забрались под крышу и там пошуровали. Оля пришла в восторг от синего платья, вы нет, но молодость победила зрелость. Вы решили пойти на поводу у Олечки, которой захотелось покрасоваться в финале именно в данном наряде. Для профессионального стилиста перешить платье – как мне банан почистить.
