Стэнли бросил Джо рулон изоленты.
— На, свяжи ее. Потом мальчишку.
Джо не стал спорить.
Вскоре посреди комнаты появилось два серебристых кокона.
— А теперь свяжи себя,— приказал Стэнли.
Джо озадаченно посмотрел на него.
— Не получится,— тихо ответил он.
— Тогда, наверное, придется самому,— сказал Стэнли.
Он шагнул к Джо, размахнулся и с силой ударил его
по голове.
В глазах у Джо потемнело. Он упал. Бабушка Роуз и Чарли дружно вскрикнули. Стэнли поморщился — он терпеть не мог, когда верещат. Он взял две полоски ленты и залепил им рты, потом отмотал еще несколько ярдов и умело связал Джо. Наконец он по одному стащил пленников на первый этаж.
Секунду-другую он любовался беспомощностью своих жертв. Затем достал пару новеньких резиновых перчаток и надел маску с прозрачным щитком, чтобы не забрызгаться. И почувствовал, как учащенно забилось сердце в предвкушении того ужасного, что предстояло совершить.
Пробираясь в багажное отделение, Август не учел одно обстоятельство. Там оказалось холодно. Просто ужас как холодно. Можно было догадаться с самого начала. Вряд ли найдется на свете еще один тупица, осмелившийся сунуться в багажный отсек во время полета на огромной высоте.
Потом, тут было страшно темно. Единственное, чем он мог воспользоваться, чтобы хоть что-то разглядеть, это тоненьким, как карандаш, фонариком из аптечки, который Август автоматически сунул в карман после того, как помог дедушке Клейтона.
Надежда его меркла по мере того, как он пробирался через нагромождения багажа. Он изо всех сил старался сосредоточиться, внушить себе, что должен найти Библию Гутенберга, расшифровать рисунки и выбраться из этой клетки до истечения назначенного Ксандрой срока.
Груды сумок. Просто горы. Как найти Библию? Август пытался вспомнить какие-нибудь приметы, отличающие его сумку от остальных. Но ведь он специально поместил Гутенберга в самую неприметную упаковку, чтобы та смешалась с миллионом точно таких же, затерялась в бесконечном потоке сумок, сумок, сумок… Чтобы не привлекала внимания. Пристального внимания лучше избегать, этому давно научила его жизнь.
Инстинкт этот выработался благодаря частому общению с редкими книгами. Владельцы большинства Библий Гутенберга хранили их в строжайшей тайне. Те немногие университеты, которым повезло стать обладателями редких книг, держали их под замком, и, как правило, их в глаза не видели даже самые знаменитые и уважаемые профессора. То же можно было сказать и о горстке библиотек, заполучивших в свои фонды драгоценные экземпляры. Опасно доводить до сведения людей тот факт, что где-то поблизости находится предмет величайшей ценности. Только на неприятности нарываться.
