На следующий день на пришлось действовать против «Шутинг старов», ещё до прихода их в район эвакуации севшего на живот «Сейбра». Нашу группу вёл Пепеляев. Мы обнаружили их в районе населённого пункта Нампхо и с ходу вступили в бой. Наша атака была стремительна, это было видно по растерянным манёврам противника. Я зашёл в хвост одной паре и прицелился по ведущему. Его ведомый шел в левом пеленге в плотном, строю, то есть «крыло в крыло», как у нас говорят. Мой ведомый, Николай Вермин, следовал за мной в хвост, даже получил пробоину от стрелянных гильз моих пушек в киль своего МиГа. Половина киля его самолёта была разрезана с левой стороны, но он не обломился при маневрах самолёта. Я. вёл огонь по ведущему пары, прицел стоял на автоматике, но снаряды почему-то ушли в передний угол стыковки крыла к фюзеляжу слева, а не по центру кабины, куда я целился. Видимо, противник шел с небольшим скольжением вправо вверх, то есть во внешнюю сторону. Пришлось взять поправку по трассе, и со второй попытки снаряды пошли по цели. Ведомый противника никаких маневров не предпринимал и точно копировал все действия ведущего, который после моей второй очереди так и остался в крене левого разворота, только вместо набора высоты посыпался вниз в сторону накренённой плоскости, не меняя положения самолёта относительно горизонта. «Что это за радиоуправляемые самолёты?» — подумал я. Ведомый следовал за ним на том же месте, как привязанный. Пара МиГов, находящихся сзади меня и ниже, с близкой дистанции открыла огонь по ведомому этой пары. Пара Ф-80 была уничтожена. Такая картина обреченности на меня подействовала очень неприятно. Что случилось с американскими лётчиками? Почему они не уклонялись от атаки? Я решил, что они её просто не видели. Стрельба по ведущему была для них непривычной и неожиданной. Сначала обычно сбивают ведомого. Ведущий не ожидал, что по нему откроют огонь и был отвлечен ниже идущей нашей парой Сани Литвинюка.
Разогнав «Шутинг старов» и сбив пять самолетов противника, мы вернулись на базу. При подходе к точке у нас горела у всех красная лампочка предупреждения, что горючее в баках на исходе, а в воздухе над аэродромом два полка, которым Кожедуб не даёт посадки. Ребята начали нервничать. Спрашивают: «В чем дело?» А он отвечает: «Спокойно, друзья, спокойно». А кто-то из летчиков, находящихся в воздухе, добавляет: «И ваша щетина превратится в золото…» Ну конечно, это вызвало у всех улыбку, все вспомнили известную кинокартину, где эта фраза упоминалась. Иван Никитович сразу же скомандовал: «Ну, ну там!.. Прекратить разговорчики». И через пару минут дал посадку одному из полков, приказав второму прикрыть, посадку первого. Потом, на земле, нам разъяснили причину задержки нашей посадки. Оказывается, группа «Сейбров» подходила в район аэродрома и хотела нас всех подловить на посадке, зная запас нашего полётного времени. Но, благодаря выдержке и находчивости командира дивизии, этого не случилось. Потом мы долго смеялись на досуге, вспоминая эту напряженную обстановку и минутную шутку, перешедшую в улыбку у каждого, поднявшую настроение у всех. Так и не узнали мы фамилию шутника, но догадывались по интонации голоса, кто он…
