Снова шипение. На щеку Лидии упала капля слюны, казалось, обжегшая ей кожу, словно серная кислота.
Господи, как же она его ненавидит!
Лидия начала взбираться наверх. На полпути она остановилась и оглянулась. Гаррет пристально следил за ней, нервно пощелкивая пальцами. Проводя языком по передним зубам, он жадно смотрел на ее ноги, затянутые в белые чулки. Затем его взгляд переместился выше, под юбку.
Лидия поползла дальше. За спиной послышалось дыхание с присвистом. Парень двинулся следом за ней.
На вершине холма была полянка, а от нее в густой сосняк уходила единственная тропинка. Лидия шагнула вперед, в тень.
— Эй! — окликнул ее Гаррет. — Разве ты не слышала? Я сказал тебе не двигаться!
— Я вовсе не собираюсь бежать от тебя! — ответила Лидия. — Здесь очень жарко. Я хочу уйти с солнца.
Он указал на землю футах в двадцати впереди. Там тропинку закрывал толстый слой веток.
— Ты могла туда упасть, — проскрежетал Гаррет. — И все испортила бы.
Лидия присмотрелась внимательнее. Ветви закрывали большую яму.
— Что там?
— Ловушка.
— А внутри?
— Сюрприз для тех, кто вздумает идти за нами.
Он произнес это с гордостью, самодовольно ухмыляясь, словно радовался своей сообразительности.
— Но ведь сюда может упасть кто угодно!
— Черта с два! — процедил парень. — Мы находимся к северу от Пако. Здесь могут появиться только те, кто идет за нами. А эти люди заслужили то, что с ними произойдет. Пошли!
Гаррет снова перешел на свистящий шепот. Схватив Лидию за связанные запястья, он потащил ее в обход ямы.
— Необязательно делать мне больно! — запротестовала молодая женщина.
Оглянувшись, мальчишка ослабил хватку, хотя его более нежное прикосновение оказалось куда более страшным. Он принялся поглаживать запястье Лидии средним пальцем, и она почему-то подумала о жирном клеще, выбирающем, куда бы вонзить свое жало.
«Крайслер» проехал мимо городского кладбища. Там как раз шли похороны. Райм, Сакс и Том проводили взглядом скорбную процессию.
— Обратите внимание на гроб, — заметила Амелия.
Гроб был маленьким, детским. Участников траурной церемонии было немного, и все взрослые. Человек двадцать. Райм удивился, почему народу так мало. Подняв взгляд, он устремил его вдаль, поверх взбиравшихся на холмы надгробий, на просторы затянутых дымкой лесов и топей, теряющихся вдали.
— Неплохое местечко, — заметил он. — Ничего не имею против, если меня похоронят на таком кладбище.
Сакс, обеспокоенно смотревшая на кладбище, устремила на Райма холодный взор; судя по всему, накануне операции ей было неприятно слышать разговоры о смерти.
