– Чей? – не поняла я. Хотя Любка изъяснялась предельно ясно.
– Мужа твоего. Все-таки у него голос такой, что не перепутаешь. И потом, сколько я его по телефону слышала. И так, вживую. В общем, я как-то сразу поняла, что это он. И короче, он там стоял, прямо за дверью, и разговаривал. С ней.
– Откуда ты знаешь? – побледнела я. – Откуда ты так уверена, что с ней?
– Он называл ее «солнышко» и говорил, что он обязательно что-нибудь придумает. И что тоже ее хочет. И что ты ни о чем не догадалась, – выпалила Любка.
– Что? Что он сказал?! С этого места поподробнее! – потребовали все. – Дословно!
– Да не орите вы, он же в любой момент придет! – рявкнула Любка. – Ну, в общем, так. Он сказал: «Солнышко, я обязательно что-нибудь придумаю, – потом помолчал и сказал: – Нет, она не догадалась, все нормально. – Потом, кстати, довольно зло так сказал: – И не надо форсировать события, я сам все буду решать. Сейчас, – говорит, – не время. Она, – говорит, – сейчас не в лучшей форме, я не могу с ней так поступить. – А дальше так примирительно: ну… как-то там он ее назвал. – Я тоже тебя люблю. Но я просто не могу, ты же знаешь. Она все-таки моя жена…»
– Как назвал? Ты не расслышала, что ли? – разозлилась Машка.
– Я все расслышала. Я же стояла от него в метре. Знаешь, как я дергалась, что он меня обнаружит?
– Фу, как ты выражаешься, – скривилась воспитанная Каринка.
А мне было плевать, хоть что, лишь бы услышать конец этого весьма познавательного рассказа.
– Ну, извиняйте. А я именно это и делала. Он стоял и мог услышать, наверное, как я старалась не дышать. Но он был так занят разговором, что вообще ничего не замечал.
– Так как назвал? – переспросила я.
– Кажется, рыбкой. Нет, не рыбкой. Как-то по-дурацки…А, рыбенком. Да.
– Повтори! – еле сдержалась, чтобы не заорать, я.
– Рыбенком, через Ы. А что такое? – Она растерянно смотрела на мое побелевшее лицо.
– Вот подлец, е-мое! – прорычала Машка.
Я же молчала. Можно было, конечно, опять убедить себя, что все не так и не то. Договориться с собой. Только вот… рыбенок. Именно так Лешка когда-то звал меня. И дочек он тоже именно так звал, когда бывал особенно нежен. Рыбенок ты мой, рыбенок. Это его слово, именно его и больше ничье. Вот и все понятно. Все ясно, так что утритесь и знайте, что ваш муж любит другую женщину. Которая даже плов не умеет готовить. А со мной он просто «не может так поступить». Причем не вообще, а именно сейчас. Потому что я не в лучшей форме. Ха-ха! Три «ха-ха»! Что-то вчера в постели он совсем не жаловался на мою ужасную форму.
