Трусливо озираясь, Тухломон поспешно потащился к дверям, на ходу подклеивая надорванное ухо.
– Стоять! – неожиданно приказал ему Арей.
Комиссионер остановился, тревожно переступая на ломких пластилиновых ножках.
– Повернись!
Тухломон грустно повернулся.
– Комиссионер, вспомни: Лигул говорил тебе о шкатулках? Только прежде чем сейчас соврать, подумай, стоит ли эта ложь того, чтобы стать твоей последней ложью, – угрожающе произнес Арей.
Тухломону явно стало не по себе. Он неторопливо достал красный в горошек платок, развернул его и промокнул платком свой лоб тем деловитым движением, которым хозяйка сметает крошки с кухонного стола.
– Э-э… ну… Было что-то такое. Краем уха-с, – невнятно промямлил комиссионер.
– Умница! Если бы ты соврал – отправился бы в Тартар. Я в силах сделать так, чтобы ты десять веков не смог вселиться ни в одно самое жалкое пластилиновое тело. И никакой Лигул мне не помешает.
– Это я знаю-с. Вы можете-с, – уныло кивнул Тухломон.
– Отлично. Если ты такой многознающий, тогда еще вопрос: шкатулку уже нашли? У кого она?
Тухломон верноподданнически выпучил глазки.
– Не могу знать-с! Сие тайна, покрытая мраком-с!
– В самом деле? Какая досада! Улита, так ты несешь меч?
Тухломон задрожал. Он уже сообразил, что, сказав «А», придется сказать и «Б». Иначе в промежутке запросто можно оказаться в Тартаре навечно.
– Не надо-с меча! Я вспомнил-с. Всего шкатулок, в которых это может оказаться, две. Шкатулки – точные близнецы-с. Первая у лопухоида по имени Антон Огурцов. Это наши уже разнюхали.
– Лопухоид догадывается, что в ней?
– Как можно? Лопухоиды – оне совсем дураки-с. Откуда ему знать о потайном дне? – хихикнул Тухломон.
Арей чуть наклонил голову и негромко повторил «Антон Огурцов». В лице у него ничего не изменилось. Мефодий готов был поклясться, что, едва услышав имя, он уже знал об этом лопухоиде все. От первого крика до последнего вздоха.
– А у кого вторая? – быстро спросил Арей.
– Со второй шкатулкой сложнее-с. Она постоянно меняет местоположение в лопухоидном мире. Наши совсем с ног сбились! Лучше, если тайник окажется в шкатулке Огурцова! – заявил комиссионер.
Арей пытливо и страшно посмотрел на него.
– Не врешь?
– Нет. То есть вообще случается, вру-с. Не без этого. Но сейчас – нет-с, – затрясся Тухломон.
Мечник мрака поощрительно похлопал его по щеке.
– Умница! Надеюсь, ты не забудешь, что содержимое шкатулки нужно принести не Лигулу, а мне в руки? Не так ли?
Тухломон в тревоге завозился. Он был в панике, как таракан, случайно забравшийся в ружейный ствол и услышавший сухой щелчок затвора. Должно быть, у него существовали на этот счет другие инструкции.
