Анни бросила на нее взгляд, ответила не сразу:
- Ну, вообще-то ваш поросенок не как все. Ваш - другое дело.
Через луг они вышли с детишками к неглубокому ручью, журчавшему в песчаных берегах. Арчи стал брызгаться, громко смеясь и крича, а Поллуложила маленького Тома на траву и принялась щекотать ему животик - ей хотелось, чтобы он тоже засмеялся. Но он только улыбнулся разок-другой, а потом начал хныкать, сосать собственный кулачок и почувствовал себя гораздо счастливей, когда она оставила его в покое и позволила ему к себе притулиться. Ему было жарко, и Полл намочила носовой платок в прохладной воде, протерла ему голову. Анни называла брата «клоп несчастный», а Полл с удовольствием его ласкала, и, пока Анни и Арчи бегали наперегонки и кидали в воду камешки, она укачивала Тома, пела ему. Но вот наконец Анни объявила, что пора домой.
Полл не собиралась оставаться к чаю. Даусетты были слишком бедны, чтобы еще гостей кормить. Но стол был уже накрыт, и мать Анни показала Полл ее место. Приготовлен был вареный пудинг с беконом, а еще хлеб со свиными шкварками, сдобренными розмарином, - такой вкусный хлеб, что Полл съела четыре толстых ломтя. Когда она покончила с едой, Том заполз к ней на колени да там и заснул. Миссис Даусетт сказала:
- Да, с детьми ты умеешь, это сразу видать.
Полл так и расплылась от гордости. Она готова была остаться здесь, в этом теплом закопченном доме, и качать спящего Тома, но на дворе смеркалось, летучие мыши шныряли по темному лесу. И она сказала твердо:
- Мне надо идти домой.
- Анни тебя проводит немного, - сказала миссис Даусетт. - Есть короткая тропинка, она тебе спрямит часть пути.
Обогнув дом сзади, Полл и Анни прошли через лес до проселка, что терялся среди деревьев. Анни сказала:
- Дойдешь до конца и направо. Тут не ошибешься.
Вокруг было темно. Темно и таинственно. Ни птичьих голосов, ни шорохов. Только сырой дерн чмокал у них под башмаками. Полл спросила:
- А далеко отсюда?
Анни мотнула головой: нет. Ей явно не хотелось идти дальше, а Полл постыдилась признаться, что предпочла бы вернуться на дорогу. Она простилась как можно веселей и зашагала по зеленой невытоптанной тропе.
Темно-красные тени вокруг, а над головой узенькая полоска темной синевы, без единой звездочки. Полл напевала себе под нос для поддержания духа. Она не боялась - да чего тут бояться, в лесу? Потеряться она не могла, дорожка выведет... Но которая дорожка? Полл встала перед развилкой. Может, здесь и надо свернуть направо?.. Нет, Полл решила держаться той тропы, которая казалась главной. Однако очень скоро она начала сужаться, ветви деревьев сомкнулись над головой. Может, вернуться? Выведет ли эта дорожка из лесу? Или это браконьерская лесная тропа?.. Браконьеры! Как только Полл про них подумала, сердце ее упало, потому что она тут же подумала о к а п к а н а х. Которые ставят н а ч е л о в е к а. Такой капкан висел возле лавки древностей «Нерон», что на Стейшн-стрит. Жуткого вида зубастая ловушка и над нею ярлычокс надписью: «Нероновы малые кусачки». Тетя Гарриет говорила, что это всего лишь старинный курьез, что капканы на людей давно запрещены. Но разве можно ручаться, что один такой не остался где-то здесь, в этом лесу, забытый и ржавый, но все равно смертельно опасный?.. Полл двинулась дальше с осторожностью, выбирая, куда поставить ногу. А когда тропа снова расширилась, она припустила по ней, по самой середине, не переводя дыхания. Но вот наконец деревья расступились, она вышла набольшую дорогу.
