— Школа жизни — лучшее образование, и оно у Крантона было.
— Да, точно подмечено, — улыбнувшись, сказал Бланделл. — Вот таким был Крантон. А Декон был совсем другим. У него было достойное образование в традиционном понимании этого слова. Он был очень начитанным человеком и мог с легкостью поддерживать беседу практически на любую тему. Его учителя были о нем очень хорошего мнения и отмечали, что у Декона был поэтический склад ума и превосходная память. Сэр Чарльз Торпс очень хорошо относился к Декону, можно сказать, по-дружески, и даже разрешал пользоваться своей библиотекой. Так вот, Декон и Крантон познакомились в 1912 году, кажется, на вечере танцев, когда сэр Чарльз вместе с Деконом некоторое время жили в Лондоне. На допросе Крантон рассказывал такую историю. Якобы девушка, с которой в тот вечер был Декон (а Декон всегда был в компании какой-нибудь девушки), познакомила его с Крантоном, объяснив, что это и есть автор той самой книги, о которой я Вам рассказал. Декон очень заинтересовался знакомством и задавал Крантону множество вопросов о книге. По словам Крантона, в тот вечер Декон ему изрядно надоел, он якобы не отходил от «писателя» ни на секунду и засыпал его вопросами. Да, и еще, на допросе Крантон постоянно намекал, что это Декон подтолкнул его к идее вернуться к прошлой жизни. Декон же говорил совсем другое. По его версии, его интерес к Крантону был совсем в другом. Дело в том, что, как он говорил, тогда у него появилась мысль: если мошенник может написать о своей жизни и получить за это деньги, почему этого не может сделать дворецкий? По версии Декона, как только они с Крантоном разговорились, тот сразу же начал выпытывать у него, где он работает, потом предложил украсть что-нибудь, а выручку поделить пополам. Декон говорил, что Крантон угрожал убить его, поэтому отказаться от дела он не мог. Итак, работа Декона заключалась в том, чтобы найти, что украсть, и вынести это из дома. Все остальное брал на себя Крантон. Что ж, работали они очень слаженно.
Прислуга внесла поднос с пивом и поставила одну кружку перед Уимзи на низкий столик, а вторую на стол Бланделлу.
Старший инспектор взял кружку, сделал большой глоток и продолжил свой рассказ:
— Ну, вы же понимаете, что эти истории они рассказывали нам уже после того, как им было предъявлено обвинение в воровстве. Сначала они оба, конечно, врали и клялись, что даже не знакомы, но быстро поняли, что все это играет против них, и изменили показания. Фактически Крантон признал свою вину, но большую часть ответственности пытался переложить на Декона и выбрал для себя роль невинной жертвы соблазна. Сколько в его показаниях было правды, а сколько лжи, я не знаю и не берусь предполагать. У суда на все это было свое мнение.
