Торговаться за последнюю цену черноволосого юноши Тургуту, считай, и не пришлось. Тот казался слишком тонким в кости для того, чтобы использовать его как простого работника, да к тому же в городе был избыток рабов. Посему последняя цена в двести пиастров была вполне разумной, как и сумма в двести пятьдесят песо, которую пришлось заплатить за моряка, чье имя, судя по списку аукциониста, было Дентон. Если этот Дентон окажется корабельным плотником, то, по подсчетам Тургута, он будет приносить по шесть песо ежемесячно за работу на верфи.
Тургут выходил из Казбы вполне довольный своими покупками, когда столкнулся с человеком, избегать которого пытался несколько последних недель — с казнаджи, городским казначеем. Вот неудача! За Тургутом числилась недоимка по налогу с добычи, взятой еще тогда, когда его корабль был годен для плавания. Нет, предводитель галер не сомневался, что эта встреча — не случайность, потому что по обеим сторонам казнаджи шли два оджака, препоясанные, как положено, красными кушаками с ятаганами — церемониальными клинками. Эти оджаки, как очень хорошо сознавал Тургут, будут официальными свидетелями любого разговора.
— Поздравляю, эфенди, — пробормотал сборщик налогов после обычных любезностей и славиц падишаху. — Насколько я понял, вы купили двух прекрасных рабов. Желаю, чтобы они хорошо вам служили.
— Благодарю вас, — ответил Тургут. — Я постараюсь, чтобы от них была польза.
— Значит, ваш корабль будет скоро готов?
Казнаджи прекрасно знал, что «Слава моря» простоит на починке еще не меньше месяца, а покуда корабль стоит на берегу, у Тургута не будет никаких доходов и очень много трат, не последняя из которых — растущая стоимость самого ремонта. Быть предводителем галер — большая честь, но, на беду, жалования она не дает. Походы за добычей, корсо, — единственный способ для капитана, как и для его команды, заработать на жизнь. Подчиненные Тургуту начальники и свободные гребцы — примерно половина от общего числа — давно уже ушли от него и поступили на другие галеры. Гребцы-невольники принадлежали подрядчику, и Тургуту пришлось преждевременно разорвать договор. К несчастью, этим самым обиженным подрядчиком был все тот же казнаджи.
— Иншалла, мой корабль скоро будет на плаву, — спокойно ответил Тургут, сочтя за благо заплатить за небольшую отсрочку щедрым жестом, хотя сейчас это было ему не по средствам. — Вот два раба, которыми вы восхищаетесь. Не возьмете ли одного из них на время? Это доставит мне удовольствие.
